съ миссъ Офеліей хозяйственный разговоръ о буфетѣ, кладовыхъ, каткѣ, чуланѣ и т. п. предметахъ, такъ какъ по общему соглашенію кузина должна была взять на себя завѣдываніе всѣмъ этимъ. Она давала ей столько предостереженій, указаній и порученій, что женщина не столь практичная и дѣловитая, какъ миссъ Офелія, навѣрно, сбилась бы съ толку и все перепутала.
— Ну, кажется, теперь я вамъ все объяснила, — сказала Марія въ заключеніе, — когда мнѣ опять станетъ худо, вы справитесь и безъ моей помощи; вотъ только относительно Евы, — за ней надо присматривать.
— Она кажется, очень добрая дѣвочка, — проговорила миссъ Офелія, — я не видала ребенка лучше ея.
— Ева совсѣмъ особенный ребенокъ, въ ней очень много странностей. Она нисколько не похожа на меня, нисколько! — И Марія вздохнула, точно это было очень грустно.
Миссъ Офелія про себя подумала: — Надѣюсь, не похожа! — но имѣла благоразуміе не высказать этого громко.
— У Евы всегда была наклонность оставаться съ прислугой. Для нѣкоторыхъ дѣтей это не дурно. Я сама, когда была маленькая, играла съ негритянками отца и это не сдѣлало мнѣ никакого вреда. Но Ева какъ-то всегда старается поставить себя на равную ногу со всѣми, кто ее окружаетъ. Это въ ней очень странная черта, и я никакъ не могу отучить ее отъ этого. Сентъ-Клеръ, кажется, поощряетъ ее въ этомъ. Вообще, онъ потакаетъ всѣмъ, живущимъ у него въ домѣ, всѣмъ, кромѣ своей жены.
Миссъ Офелія продолжала хранить глубокое молчаніе.
— А между тѣмъ съ прислугой нельзя обращаться иначе, — продолжала Марія, — какъ смирить ее и не давать ей задирать голову. Я съ дѣтства понимала это. Ева въ состояніи избаловать всю дворню. Не знаю, право, что она будетъ дѣлать, когда ей самой придется вести хозяйство. Я стою за то, что надо быть доброй къ прислугѣ, я всегда къ ней добра: но она должна знать свое мѣсто. Ева этого не понимаетъ, ей нельзя никакъ втолковать, что слуги не равны намъ. Вы слышали, какъ она предлагала ухаживать за мной по ночамъ, чтобы Мамми могла спать! Вотъ вамъ образчикъ, какъ она способна поступать во всемъ, если только дать ей волю.
— Позвольте, — смѣло выступила миссъ Офелія, — но вѣдь и вы, конечно, считаете своихъ слугъ людьми и признаете, что имъ надо дать отдохнуть, когда они утомлены?
— Само собой разумѣется. Я особенно стараюсь доставлять имъ все необходимое, — все, что не нарушаетъ порядка въ домѣ.
с мисс Офелией хозяйственный разговор о буфете, кладовых, катке, чулане и т. п. предметах, так как по общему соглашению кузина должна была взять на себя заведование всем этим. Она давала ей столько предостережений, указаний и поручений, что женщина не столь практичная и деловитая, как мисс Офелия, наверно, сбилась бы с толку и всё перепутала.
— Ну, кажется, теперь я вам всё объяснила, — сказала Мария в заключение, — когда мне опять станет худо, вы справитесь и без моей помощи; вот только относительно Евы, — за ней надо присматривать.
— Она кажется, очень добрая девочка, — проговорила мисс Офелия, — я не видала ребенка лучше её.
— Ева совсем особенный ребенок, в ней очень много странностей. Она нисколько не похожа на меня, нисколько! — И Мария вздохнула, точно это было очень грустно.
Мисс Офелия про себя подумала: — Надеюсь, не похожа! — но имела благоразумие не высказать этого громко.
— У Евы всегда была наклонность оставаться с прислугой. Для некоторых детей это не дурно. Я сама, когда была маленькая, играла с негритянками отца и это не сделало мне никакого вреда. Но Ева как-то всегда старается поставить себя на равную ногу со всеми, кто ее окружает. Это в ней очень странная черта, и я никак не могу отучить ее от этого. Сент-Клер, кажется, поощряет ее в этом. Вообще, он потакает всем, живущим у него в доме, всем, кроме своей жены.
Мисс Офелия продолжала хранить глубокое молчание.
— А между тем с прислугой нельзя обращаться иначе, — продолжала Мария, — как смирить ее и не давать ей задирать голову. Я с детства понимала это. Ева в состоянии избаловать всю дворню. Не знаю, право, что она будет делать, когда ей самой придется вести хозяйство. Я стою за то, что надо быть доброй к прислуге, я всегда к ней добра: но она должна знать свое место. Ева этого не понимает, ей нельзя никак втолковать, что слуги не равны нам. Вы слышали, как она предлагала ухаживать за мной по ночам, чтобы Мамми могла спать! Вот вам образчик, как она способна поступать во всём, если только дать ей волю.
— Позвольте, — смело выступила мисс Офелия, — но ведь и вы, конечно, считаете своих слуг людьми и признаете, что им надо дать отдохнуть, когда они утомлены?
— Само собой разумеется. Я особенно стараюсь доставлять им всё необходимое, — всё, что не нарушает порядка в доме.
