Во всѣхъ углахъ жилья, въ проходахъ, за дверьми
Стоятъ чудовища, незримыя людьми:
Болѣзни, ужасы и думы тѣхъ, кто прежде
Жилъ въ этихъ комнатахъ и вѣрилъ здѣсь надеждѣ.
5 И всѣ мы, съ первыхъ дней вступая въ старый домъ,
Подъ ихъ вліяніемъ таинственнымъ живемъ.
Ихъ образъ — какъ у птицъ. Какъ глупые пингвины,
Они стоятъ во мглѣ, къ стѣнѣ притиснувъ спины
И чинно крылышки прижавъ къ своимъ бокамъ;
10 Какъ грифы сѣрые, нахохлясь по угламъ,
За печкой, за бюро сидятъ неясной грудой;
Какъ совы, на шкапахъ таятся, и оттуда
Глядятъ незрячими глазами цѣлый день.
При свѣтѣ дня ихъ нѣтъ, они — пустая тѣнь,
15 И только вечеромъ, когда уносятъ свѣчи,
И гдѣ то вдалекѣ шумятъ за чаемъ рѣчи, —
Въ потемкахъ, въ комнатахъ, безмолвныхъ съ давнихъ поръ,
Они выходятъ всѣ изъ мрака и изъ норъ,
Гуляютъ и шумятъ за мигомъ мигъ смѣлѣе,
20 Почти что на виду вытягиваютъ шеи,
Пугаютъ мальчика, боящегося мглы,
И, лишь внесутъ огонь, скрываются въ углы.
А послѣ, полночью, въ квартирѣ тупо спящей
Блуждаютъ, властные, какой то ратью мстящей,
25 Мечтами давнихъ лѣтъ холодный сонъ томятъ
И въ губы спящаго вдыхаютъ мертвый ядъ.
Во всех углах жилья, в проходах, за дверьми
Стоят чудовища, незримые людьми:
Болезни, ужасы и думы тех, кто прежде
Жил в этих комнатах и верил здесь надежде.
5 И все мы, с первых дней вступая в старый дом,
Под их влиянием таинственным живем.
Их образ — как у птиц. Как глупые пингвины,
Они стоят во мгле, к стене притиснув спины
И чинно крылышки прижав к своим бокам;
10 Как грифы серые, нахохлясь по углам,
За печкой, за бюро сидят неясной грудой;
Как совы, на шкафах таятся, и оттуда
Глядят незрячими глазами целый день.
При свете дня их нет, они — пустая тень,
15 И только вечером, когда уносят свечи,
И где-то вдалеке шумят за чаем речи, —
В потемках, в комнатах, безмолвных с давних пор,
Они выходят все из мрака и из нор,
Гуляют и шумят за мигом миг смелее,
20 Почти что на виду вытягивают шеи,
Пугают мальчика, боящегося мглы,
И, лишь внесут огонь, скрываются в углы.
А после, полночью, в квартире тупо спящей
Блуждают, властные, какой-то ратью мстящей,
25 Мечтами давних лет холодный сон томят
И в губы спящего вдыхают мертвый яд.
