Потомъ мы рванулись, тѣснясь, угрожая,
Мы вспрыгнули въ залъ, побѣжали впередъ.
На комнаты мгла налегала ночная,
И громко на крики отвѣтствовалъ сводъ.
Мы вкругъ обѣжали пустыя палаты,
Взобрались на верхъ, осмотрѣли весь домъ:
Все было наполнено, свѣжо, богато,
Но не было жизни въ жилищѣ пустомъ.
И запахъ такой же, полнѣй, изначальнѣй,
Въ покояхъ стоялъ, возрастая въ тѣни,
И на полъ упали мы въ шелковой спальнѣ,
Цѣлуя подушки, ковры, простыни.
И ночь опустилась, и мы не поднялись,
И насъ наслажденье безмѣрное жгло,
И мы содрогались, и мы задыхались…
Когда мы очнулись, — ужъ было свѣтло.
Мы шестеро вышли на воздухъ, къ свободѣ,
Безъ словъ отыскали на берегъ пути
И такъ же безъ словъ притаились въ проходѣ:
Мы знали, что дальше не должно итти.
И долго, подъ мраморнымъ портикомъ стоя,
Съ предѣла земли не спускали мы глазъ.
Корабль нашъ качался на зыби прибоя,
Мы знали, что онъ дожидается насъ.
По улицамъ, клича, друзья насъ искали.
Но слыша, какъ близятся ихъ голоса,
Мы прятались быстро въ проходѣ, въ подвалѣ…
И послѣ корабль распустилъ паруса.
Поплылъ въ широту и въ свободное море,
Гдѣ бури и солнце и подвиги есть,
И только въ словахъ баснословныхъ исторій
Объ насъ, для безумцевъ, останется вѣсть.
Товарищи! братья! плывите! плывите!
Забудьте про тайну далекой земли!
О счастливъ, кто дремлетъ въ надежной защитѣ, —
Но, дерзкіе, здѣсь мы не смерть обрѣли!
Потом мы рванулись, теснясь, угрожая,
Мы вспрыгнули в зал, побежали вперед.
На комнаты мгла налегала ночная,
И громко на крики ответствовал свод.
Мы вкруг обежали пустые палаты,
Взобрались на верх, осмотрели весь дом:
Все было наполнено, свежо, богато,
Но не было жизни в жилище пустом.
И запах такой же, полней, изначальней,
В покоях стоял, возрастая в тени,
И на пол упали мы в шелковой спальне,
Целуя подушки, ковры, простыни.
И ночь опустилась, и мы не поднялись,
И нас наслажденье безмерное жгло,
И мы содрогались, и мы задыхались…
Когда мы очнулись, — уж было светло.
Мы шестеро вышли на воздух, к свободе,
Без слов отыскали на берег пути
И так же без слов притаились в проходе:
Мы знали, что дальше не должно идти.
И долго, под мраморным портиком стоя,
С предела земли не спускали мы глаз.
Корабль наш качался на зыби прибоя,
Мы знали, что он дожидается нас.
По улицам, клича, друзья нас искали.
Но слыша, как близятся их голоса,
Мы прятались быстро в проходе, в подвале…
И после корабль распустил паруса.
Поплыл в широту и в свободное море,
Где бури и солнце и подвиги есть,
И только в словах баснословных историй
Об нас, для безумцев, останется весть.
Товарищи! братья! плывите! плывите!
Забудьте про тайну далекой земли!
О счастлив, кто дремлет в надежной защите, —
Но, дерзкие, здесь мы не смерть обрели!
