Как бороться с фальсификацией предметов искусства и старины? В упомянутом сочинении Э. Р. Штерн замечает: „судебное или полицейское преследование фальсификаторов является делом весьма трудным. Всякий, несомненно, имеет право заказать себе копию с античных вещей, или предметы по рисункам в античном вкусе; столкновение с законом начинается только с того момента, когда эти вещи продаются за настоящие древности. Но это преступление гражданское; только потерпевший имеет право возбудить обвинение в мошенничестве; коллекционеры и любители, купившие поддельные вещи, обыкновенно предпочитают молчать; отчасти они избегают судебного разбирательства из ложного стыда, отчасти потому, что исход процесса, требующего затраты времени и средств, может казаться сомнительным. Дело в том, что распространители поддельных вещей обыкновенно действуют так осторожно, что доказать их „dolus“ довольно мудрено… Остается только одно средство борьбы с этим злом — а именно, предавать проделки мошеннической шайки как можно более широкой гласности и этим предостерегать публику от покупки подделок“.
А. Л. Бертье-Делагард, сам бывший страстным коллекционером (I,117), находит возможным применить к подделкам древностей, до известной степени, поговорку „нет худа без добра“. „Подделки“, говорит он, „составляя отчаяние всякого собирателя, любителя, знатока, музея, в то же время вносят в это дело ту жизненную, бьющую струйку борьбы, в которой напрягаются наши знания, внимание, осторожность, что́ и придает особый, высокий вкус всякому коллекционированию. Бесчисленны и разнообразны ухищрения подделки, и приходится работать всеми способностями, всеми соображениями, чтобы не попасться, а, попавшись, выучиться и, стало быть, заплатить за науку не напрасно. Не будь этих треволнений ожиданий, сомнений — всякое коллекционирование потеряло бы добрую долю своей привлекательности. И чем тоньше, чем выше, чем искуснее подделка, тем завлекательнее становится игра. Это, конечно, личные ощущения. Но сколько ума, сколько знания, соображения, громадной начитанности, самой высокой эрудиции тратилось на доказательства подлинноети поддельного, или поддельности будто бы подлинного; сколько все это возбуждало полемики, сколько вносило жизни в довольно-таки сонный, подчас чуть что не мертвый мир археологических изысканий. Все это не пропадало бесследно, а служило основою самых положительных знаний; и если бы нашли
шума наделало приобретение, в 1909, году от английского антиквара Murray Marks Берлинским музеем имп. Фридриха воскового бюста „Флора“, признанного Боде за работу Леонардо да Винчи, а другими за подделку. См. Д. А. Шмидт, Старые Годы, 1909, декабрь.
