„Aglaophamus“, появившеюся в 1829 г., изучение которой — независимо от положительных результатов, к которым пришел Любек и которые отчасти опровергнуты, отчасти могут быть оспариваемы — можно рекомендовать и в настоящее время всякому, кто питает особую склонность везде и во всем усматривать „символическое“ и „мистериозное“. В деле археологического истолкования от символического кошмара науку освободил, преимущественно, Отто Ян (I,41), значение которого заключается, главным образом, в том, что он перенес в археологическое истолкование строгий филологический метод и основанные на нем технические приемы. Это неизбежно, однако, должно было повести к тому, что в толкованиях Яна филология доминировала над археологией, хотя сам Ян постепенно от этого господства и освобождался. Окончательно же освободился от него Брунн (I,78), принцип которого при истолковании памятников состоял в том, чтобы объяснять памятник из рассмотрения его самого и из сравнения его с другими памятниками, привлекать показания письменных источников только в тех случаях, когда археологические знания оказываются недостаточными и отрывочными. Брунн освободил археологию от опеки ее со стороны филологии, но он, сам прошедший прекрасную филологическую школу у таких филологов, какими были Велькер и Ричль, никогда не мог забыть того, чем археология обязана филологии и насколько тесно обе они между собою связаны. Брунн настаивал лишь на том, чтобы, по возможности, исходить при истолковании памятника из него самого. По стопам Брунна пошел Фуртвенглер (I,79), который в своих вводных статьях к изданию собрания Сабурова (Ad. Furtwängler, La collection Sabouroff. Monuments de l'art grec, 2 тт., Берл. 1883—8), а также к упомянутому выше (стр. 48) изданию „Griechische Vasenmalerei“ дал, на образцах, прекрасные указания общего характера для истолкования различных видов памятников античного искусства и художественного ремесла[1]. У Фуртвенглера еще в большей степени, чем у Брунна, заметно стремление освободить археологию от присущей ей прежде „филологической учености“. И такое стремление нужно только приветствовать, помня, однако, что оно не должно совершаться слишком прямолинейно, что как в филологическом материале, так и в самом филологическом методе найдется и для археолога немало пригодного и полезного. Нужно лишь то и другое умело выбрать.
Для истолкования памятника с его реальной стороны имеются два, в основе своей различных, способа: а) сравнение памятников
- ↑ Образцовым истолкователем был также французский археолог Райэ (Ol. Rayet). См. его сочинения „Monuments de l'art antique“ (2 тт., Пар. 1884) и „Etudes d'archéologie et d'art“ (Пар. 1888).
