базе читается надпись: „Мессенцы и навпактцы посвятили Зевсу Олимпийскому десятую часть добычи от врагов“[1]. Эта надпись открывает историю сооружения статуи Победы: она изваяна по заказу жителей городов Мессены и Навпакта (в Пелопоннесе), посвящена ими в святыню Зевса Олимпийского, в память победы одержанной ими против врагов. На хранящемся в Афинском Национальном музее надгробном рельефе IV в. до Р. Х. изображающем всадника, вырезана надпись: „Дексилей, сын Лисания, из дома Форика, родился при Тисандре архонте (414/3), скончался при Евбулиде (394/3), в Коринфе, в числе пяти всадников“[2]. Помимо того, что мы узнаем из надписи имя, отчество и название дема, к которому принадлежал изображенный, год его рождения и смерти, упоминается еще и при каких обстоятельствах он скончался: он погиб в битве при Коринфе (394/3 г.), отличившись вместе с четырьмя сотоварищами. В мало-азийском городе Приене найдена анта со следующею надписью: „Царь Александр посвятил храм Афине Полиаде“[3]. Благодаря этой надписи, мы узнаем, что найденная анта принадлежала храму Афины Полиады, построенному Александром Великим. Вот еще три примера аналогичных надписей, происходящих из мест и времен нам более близких. В деревне Шурах, к ю. в. от Бахчисарая, найдена надпись, вставленная в наружную сторону имеющейся там церкви. Надпись гласит: „Возобновлен храм божий архангелов Михаила и Гавриила лета 7102 месяца апреля“. Мы узнали, благодаря этой надписи, в честь каких святых сооружен Шурский храм и дату его возобновления (1594)[4]. В предалтарной части храма в Партените (на южном берегу Крыма), на плите, вделанной в пол, читается надпись, из которой узнаем, что храм был посвящен апостолам Петру и Павлу, построен „за многие годы“ архиепископом города Феодоро (Мангуп) и всея Готфии Иоанном Исповедником, возобновлен митрополитом города Феодоро и всея Готфии Далматом в 1427 г.[5]. На кипарисовом кресте в Никорцминдском храме (в Имеретии), читается: „Честный и животворящий крест принадлежит мне Лаврентию, иеромонаху из обители Иверской святого града Иерусалима[6]. Не будь этой надписи на Никорцминдском кресте, он ничем не выделялся бы из многочисленных подобного рода крестов. Приведенных примеров достаточно — их можно было бы увеличить во много-много раз, — чтобы убедиться
