ся вещей, которыя окружаютъ насъ въ дѣйствительности, и истинное знаніе которыхъ принесетъ дѣйствительную пользу для жизни. Такимъ образомъ, духъ будетъ свѣжѣе относиться къ нимъ и тщательнѣе ихъ усвоять.
17. III. Должно учить всему, чему учатъ, прямымъ, а не окольными путями.
Это значитъ: слѣдуетъ смотрѣть прямо на вещи, а не искоса: когда вещи представляются слитно и неясно, усматриваются напряженнымъ взглядомъ. Итакъ, должно предъ учащимися ставить вещи по ихъ существу, просто, не облекая ихъ словами, метафорами, уподобленіями и гиперболами; послѣднія могутъ имѣть примѣненіе лишь въ томъ случаѣ, когда идетъ рѣчь о предметахъ возвышенныхъ, или когда они должны быть возвышены, восхвалены, или принижены, а не тогда, когда эти вещи предлагаютъ для познанія,—здѣсь необходимо относиться къ нимъ прямо, съ лица.
18. IV. То, чему учатъ, должно быть сообщаемо такъ, какъ оно есть и происходитъ, то-есть въ причинной связи (per causas).
Ибо наиболѣе совершенно то познаніе, въ которомъ познаютъ вещь такою, какова она есть; если бы ее изучали иначе, то это было бы не познаніе, а заблужденіе. Но каждая вещь должна быть такова, какою она образовалась: если бы она была иною, то слѣдовало бы заключить, что она извратилась въ своемъ развитіи. Но каждая вещь имѣетъ свои основы для возникновенія. Итакъ: излагать основанія какого-нибудь предмета—значитъ преподавать истинное познаніе вещи, соотвѣтственно правилу: «Знать—значитъ постигать вещи по ихъ причинамъ» и еще: «Причина есть путеводительница ума». Итакъ, всего лучше, легче и вѣрнѣе познать вещи такъ, какъ онѣ образовывались; подобно тому, какъ и желающій прочесть письмо долженъ держать его въ томъ же положеніи, въ какомъ его писали; ибо затруднительно читать обернутый кверху ногами листъ. И если такимъ образомъ излагаютъ вещь, какъ она произошла, тогда ее можно понять легко и вѣр-
индукціи, на свидѣтельствѣ внѣшнихъ чувствъ, идеальное ученіе Платона есть фантастическое построеніе воображенія. Нѣмецкіе переводчики Коменскаго въ этомъ мѣстѣ находятъ нужнымъ защищать Коменскаго отъ предположенія, будто онъ слишкомъ легко и пренебрежительно относится къ Платону. Но взглядъ Коменскаго такъ ясенъ и положителенъ, что не нуждается въ защитѣ.
