Страница:Великая дидактика (Коменский 1875).pdf/43

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


кроются листьями и украсятся цвѣтами и плодами. Итакъ, ничто не можетъ быть внесено въ человѣка извнѣ; но то, что онъ заключаетъ въ себѣ въ зародышѣ, именно это должно развиваться, раскрываться и каждое опредѣляться тѣмъ, что оно есть. Посему то, какъ извѣстно, Пиѳагоръ обыкновенно говаривалъ, что человѣку такъ естественно все знать, что если бы семилѣтняго мальчика стали разумно спрашивать о вопросахъ даже всей философіи, то онъ могъ бы на все дать точный отвѣтъ; потому что одинъ свѣтъ разума есть уже достаточная форма и норма для всѣхъ вещей; только теперь, послѣ грѣхопаденія, разумъ самъ себя помрачая и затемняя, не вѣдаетъ самоиспытанія: тѣ же, кто долженъ бы помочь ему, еще болѣе его запутываютъ.

6. Кромѣ того, живущей въ насъ разумной душѣ даны органы, какъ бы лазутчики и наблюдатели, съ помощью которыхъ разумъ изслѣдуетъ все, что находится внѣ его,—это зрѣніе, слухъ, обоняніе, вкусъ, осязаніе, такъ что изъ всего созданнаго ничто неможетъ быть скрыто отъ разума. И такъ какъ въ видимомъ мірѣ ничего нѣтъ такого, что нельзя было бы видѣть, слышать, обонять, вкушать и осязать, различать по существу и по качеству (quid et quale sit); то слѣдовательно, ничего нѣтъ въ мірѣ и такого, что не могъ бы познать человѣкъ, одаренный чувствами и разумомъ.

7. Человѣку врождена также жажда познанія и способность не только выносить работу, но даже стремленіе къ ней. Это обнаруживается уже въ самомъ раннемъ возрастѣ, и сопровождаетъ насъ въ теченіе всей жизни. Ибо въ комъ нѣтъ сильнаго желанія постоянно видѣть, слышать, дѣлать что-нибудь новое? Кому не доставило бы удовольствія каждый день отправляться куда-нибудь, съ кѣмъ-нибудь бѣсѣдовать, разузнавать и самому что-нибудь разсказывать? Короче; глаза, уши, осязаніе, самый умъ, постоянно требуя пищи для себя, безпрерывно стремятся во внѣ, и для живой природы нѣтъ ничего болѣе невыносимаго, какъ праздность и бездѣятельность. Отъ чего далѣе и невѣжественные люди удивляются ученымъ мужамъ? Не служитъ ли это признакомъ того, что и они испытываютъ вліяніе нѣкотораго естественнаго стремленія, которое они охотно и сами бы раздѣлили, если бы могли надѣяться, быть соучастниками другихъ? Не имѣя же такой на-