Пріѣхали къ своему отцу, привезли множество имѣнья. Царь ужасно былъ радъ; тутъ возобновилося новое царство; царь сдалъ царство сыну своему; сдѣлался пиръ, балъ и они тутъ стали жить, да поживать, да добра наживать.
Приехали к своему отцу, привезли множество именья. Царь ужасно был рад; тут возобновилося новое царство; царь сдал царство сыну своему; сделался пир, бал и они тут стали жить, да поживать, да добра наживать.
МУЖИКЪ И НАСТАСЬЯ АДОВНА.
Жилъ мужикъ съ женой; онъ пошелъ Богу молиться; а жену дома оставилъ. И приказываетъ онъ своей хозяйкѣ: «если у тебя домъ пропадетъ, пиши ко мнѣ.» Она сына родила, и то не написала ему письмо. А жиды узнали, что она родила сына. Онъ подходитъ къ колодезю; и жидёнокъ выскочилъ, кричитъ: «дядюшка! что дома не знаешь, отдай мнѣ.»—Онъ говоритъ: я, говоритъ, все дома знаю!—«Нѣтъ, говоритъ, не знаешь: отдай мнѣ.»—Нѣтъ, говоритъ, не дамъ. А жидёнокъ и не далъ ему напиться.—Онъ такъ и пошелъ дальше; шелъ, шелъ, чоботы истопталъ, просфиру изглодалъ, костыль изломалъ. Подошелъ опять къ колодцу, хотѣлъ напиться. Выскочилъ жидёнокъ. «Дядюшка, отдай мнѣ что дома не знаешь!»—Нѣтъ, говоритъ, не отдамъ.—Такъ не напился и пошелъ дальше; шелъ, шелъ, чоботы истопталъ, просфиру изглодалъ, костыль изломалъ. Подошелъ опять къ колодцу, хотѣлъ напиться. Опять жидёнокъ выскочилъ. «Дядюшка, что дома не знаешь, отдай мнѣ!»—Тотъ думалъ, думалъ: «ну, говоритъ, возьми.» Тотъ и далъ ему воды напиться.
Пришелъ мужичекъ домой; хозяйка его встрѣчаетъ, и сынъ выросъ большой. Онъ вдругъ заплакалъ. Она отвѣчаетъ ему: «другъ мой милый! О чемъ ты заплакалъ? Намъ далъ
МУЖИК И НАСТАСЬЯ АДОВНА
Жил мужик с женой; он пошёл Богу молиться; а жену дома оставил. И приказывает он своей хозяйке: «если у тебя дом пропадет, пиши ко мне.» Она сына родила, и то не написала ему письмо. А жиды узнали, что она родила сына. Он подходит к колодезю; и жидёнок выскочил, кричит: «дядюшка! что дома не знаешь, отдай мне.» — Он говорит: я, говорит, всё дома знаю! — «Нет, говорит, не знаешь: отдай мне.» — Нет, говорит, не дам. А жидёнок и не дал ему напиться. — Он так и пошёл дальше; шёл, шёл, чоботы истоптал, просфиру изглодал, костыль изломал. Подошёл опять к колодцу, хотел напиться. Выскочил жидёнок. «Дядюшка, отдай мне что дома не знаешь!» — Нет, говорит, не отдам. — Так не напился и пошёл дальше; шёл, шёл, чоботы истоптал, просфиру изглодал, костыль изломал. Подошёл опять к колодцу, хотел напиться. Опять жидёнок выскочил. «Дядюшка, что дома не знаешь, отдай мне!» — Тот думал, думал: «ну, говорит, возьми.» Тот и дал ему воды напиться.
Пришёл мужичок домой; хозяйка его встречает, и сын вырос большой. Он вдруг заплакал. Она отвечает ему: «друг мой милый! О чём ты заплакал? Нам дал
