по поясъ, если не больше, и увязнуть. Еще гораздо труднѣе и опаснѣе было провести черезъ нее лошадей. Мы довольно долго испытывали твердость ея въ разныхъ направленіяхъ и только послѣ этого рѣшили отправиться вмѣстѣ съ лошадьми, придерживаясь болѣе высокихъ гривъ, съ которыхъ вода успѣла уже сойти, и мѣстъ, гдѣ были нагромождены болѣе крупные щебень и камни. Несмотря на эти предосторожности, мы едва не утопили одну изъ нашихъ лошадей, которая сразу погрузилась въ смѣсь щебня и воды до половины туловища.
Верстахъ въ 10 отъ самыхъ истоковъ Большой Лабы въ долинѣ ея начинаютъ попадаться древнія моренныя отложенія. Почти всѣ они представляютъ крутые валы, идущіе поперекъ ущелья, и потому должны разсматриваться, какъ конечныя морены бывшаго здѣсь въ ледниковый періодъ огромнаго ледника. Въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ эти валы осыпаются или прорѣзываются рѣчками, моренный характеръ ихъ обнаруживается вполнѣ ясно. На одной полянѣ, верстахъ въ 10 отъ истоковъ рѣки, находится нѣсколько такихъ грядъ, занимающихъ довольно значительное пространство и лежащихъ одна за другой; за ними слѣдуетъ перерывъ версты въ двѣ, а еще дальше, вверхъ по долинѣ рѣки снова тянутся такія-же гряды. Въ нѣкоторыхъ мѣстахъ онѣ запруживаютъ воду и между ними образуются болотца. Среди этихъ моренъ лежатъ два огромные камня, имѣющіе объемъ въ нѣсколько кубическихъ саженъ каждый. Хотя на нихъ не замѣтно ни шлифовки, ни царапинъ, но и ихъ, по всей вѣроятности, надо признать эрратическими валунами. Тропа къ верховьямъ Лабы и на перевалъ Цагеркеръ проходитъ черезъ всѣ только что упомянутыя морены и вслѣдствіе этого такъ плоха, какъ нигдѣ въ долинѣ Лабы. Вблизи этихъ моренъ мы вспугнули огромнаго дикаго кабана, который лежалъ въ высокомъ бурьянѣ. Онъ бросился бѣжать въ ближайшій лѣсъ и скрылся, къ сожалѣнію, такъ быстро, что мы не успѣли по нему выстрѣлить. Выше моренъ, въ лѣсу, вблизи тропинки я поймалъ гадюку. Спина у нея была черно-бураго, даже почти чернаго цвѣта безъ той характерно черной зигзагообразной полосы, которая всегда бываетъ замѣтна у обыкновенной гадюки; брюхо-же было покрыто чешуями темнаго, синевато-стального цвѣта съ бѣлыми оторочками на задней сторонѣ каждой чешуйки и бѣлыми пятнами. Позади глаза тянулось вдоль головы и шеи совершенно черное пятно длиною почти въ дюймъ. Длина этой гадюки равнялась 14 дюймамъ.
по пояс, если не больше, и увязнуть. Еще гораздо труднее и опаснее было провести через нее лошадей. Мы довольно долго испытывали твердость ее в разных направлениях и только после этого решили отправиться вместе с лошадьми, придерживаясь более высоких грив, с которых вода успела уже сойти, и мест, где были нагромождены более крупные щебень и камни. Несмотря на эти предосторожности, мы едва не утопили одну из наших лошадей, которая сразу погрузилась в смесь щебня и воды до половины туловища.
Верстах в 10 от самых истоков Большой Лабы в долине ее начинают попадаться древние моренные отложения. Почти все они представляют крутые валы, идущие поперек ущелья, и потому должны рассматриваться, как конечные морены бывшего здесь в ледниковый период огромного ледника. В тех местах, где эти валы осыпаются или прорезываются речками, моренный характер их обнаруживается вполне ясно. На одной поляне, верстах в 10 от истоков реки, находится несколько таких гряд, занимающих довольно значительное пространство и лежащих одна за другой; за ними следует перерыв версты в две, а еще дальше, вверх по долине реки снова тянутся такие же гряды. В некоторых местах они запруживают воду и между ними образуются болотца. Среди этих морен лежат два огромные камня, имеющие объем в несколько кубических сажен каждый. Хотя на них не заметно ни шлифовки, ни царапин, но и их, по всей вероятности, надо признать эрратическими валунами. Тропа к верховьям Лабы и на перевал Цагеркер проходит через все только что упомянутые морены и вследствие этого так плоха, как нигде в долине Лабы. Вблизи этих морен мы вспугнули огромного дикого кабана, который лежал в высоком бурьяне. Он бросился бежать в ближайший лес и скрылся, к сожалению, так быстро, что мы не успели по нему выстрелить. Выше морен, в лесу, вблизи тропинки я поймал гадюку. Спина у нее была черно-бурого, даже почти черного цвета без той характерно черной зигзагообразной полосы, которая всегда бывает заметна у обыкновенной гадюки; брюхо же было покрыто чешуями темного, синевато-стального цвета с белыми оторочками на задней стороне каждой чешуйки и белыми пятнами. Позади глаза тянулось вдоль головы и шеи совершенно черное пятно длиною почти в дюйм. Длина этой гадюки равнялась 14 дюймам.
