Въ оцѣнкѣ этого направленія приходится повторить, въ иныхъ словахъ, то, что мы говорили только что объ отношеніи между борьбой и производительнымъ трудомъ. Распредѣленіе, безспорно, есть необходимая функція соціальной жизни, и справедливое распредѣленіе благъ и тяготъ жизни есть законный и обязательный моральный принципъ. Но абсолютизація распредѣленія и забвеніе изъ-за него производства или творчества есть философское заблужденіе и моральный грѣхъ. Для того, чтобы было, что̀ распредѣлять, надо прежде всего имѣть что-нибудь, а чтобы имѣть—надо созидать, производить. Безъ правильнаго обмѣна веществъ организмъ не можетъ существовать, но вѣдь, въ концѣ концовъ, онъ существуетъ не самимъ обмѣномъ, а потребляемыми питательными веществами, которыя должны откуда-нибудь притекать къ нему. То же примѣнимо къ соціальному организму въ его матеріальныхъ и духовныхъ нуждахъ. Духъ соціалистическаго народничества, во имя распредѣленія пренебрегающій производствомъ,—доводя это пренебреженіе не только до полнаго игнорірованія, но даже до прямой вражды,—въ концѣ концовъ, подтачиваетъ силы народа и увѣковѣчиваетъ его матеріальную и духовную нищету. Соціалистическая интеллигенція, растрачивая огромныя, сосредоточенныя въ ней силы на непроизводительную дѣятельность политической борьбы, руководимой идеей распредѣленія, и не участвуя въ созиданіи народнаго достоянія, остается въ метафизическомъ смыслѣ безплодной и, вопреки своимъ завѣтнымъ и цѣннѣйшимъ стремленіямъ, ведетъ паразитическое существованіе на народномъ тѣлѣ. Пора, наконецъ, понять, что наша жизнь не только несправедлива, но прежде всего бѣдна и убога; что нищіе не могутъ разбогатѣть, если посвящаютъ всѣ свои помыслы одному лишь равномѣрному распредѣленію тѣхъ грошей, которыми они владѣютъ; что пресловутое различіе между „національнымъ богатствомъ“ и „народнымъ благосостояніемъ“—различіе между накопленіемъ благъ и доставленіемъ ихъ народу—есть все же лишь относительное различіе и имѣетъ реальное и существенное значеніе лишь для дѣйствительно богатыхъ націй, такъ что если иногда умѣстно напоминать, что національное богатство само по себѣ еще не обезпечиваетъ народнаго благосостоянія, то для насъ безко-
В оценке этого направления приходится повторить, в иных словах, то, что мы говорили только что об отношении между борьбой и производительным трудом. Распределение, бесспорно, есть необходимая функция социальной жизни, и справедливое распределение благ и тягот жизни есть законный и обязательный моральный принцип. Но абсолютизация распределения и забвение из-за него производства или творчества есть философское заблуждение и моральный грех. Для того, чтобы было, что́ распределять, надо прежде всего иметь что-нибудь, а чтобы иметь — надо созидать, производить. Без правильного обмена веществ организм не может существовать, но ведь, в конце концов, он существует не самим обменом, а потребляемыми питательными веществами, которые должны откуда-нибудь притекать к нему. То же применимо к социальному организму в его материальных и духовных нуждах. Дух социалистического народничества, во имя распределения пренебрегающий производством, — доводя это пренебрежение не только до полного игнорирования, но даже до прямой вражды, — в конце концов, подтачивает силы народа и увековечивает его материальную и духовную нищету. Социалистическая интеллигенция, растрачивая огромные, сосредоточенные в ней силы на непроизводительную деятельность политической борьбы, руководимой идеей распределения, и не участвуя в созидании народного достояния, остаётся в метафизическом смысле бесплодной и, вопреки своим заветным и ценнейшим стремлениям, ведёт паразитическое существование на народном теле. Пора, наконец, понять, что наша жизнь не только несправедлива, но прежде всего бедна и убога; что нищие не могут разбогатеть, если посвящают все свои помыслы одному лишь равномерному распределению тех грошей, которыми они владеют; что пресловутое различие между «национальным богатством» и «народным благосостоянием» — различие между накоплением благ и доставлением их народу — есть всё же лишь относительное различие и имеет реальное и существенное значение лишь для действительно богатых наций, так что если иногда уместно напоминать, что национальное богатство само по себе ещё не обеспечивает народного благосостояния, то для нас беско-
