вершенствованнымъ методамъ агрикультуры, отдалъ крупныя общинныя владѣнія нѣкоторымъ изъ своихъ фаворитовъ.
Что же касается до автономіи деревенскихъ общинъ, то что могло оставаться отъ нея послѣ столькихъ ударовъ? Правительство смотрѣло на старшину и синдиковъ, какъ на своихъ даровыхъ чиновниковъ, выполняющихъ извѣстныя функціи государственнаго механизма. Даже теперь, при третьей республикѣ, деревня лишена всякой самостоятельности, и малѣйшее дѣйствіе въ предѣлахъ деревенской общины не можетъ быть совершено безъ вмѣшательства и санкціи чуть ли не всего сложнаго государственнаго механизма, включая префектовъ и министровъ. Трудно повѣрить, а между тѣмъ въ дѣйствительности оно такъ: если, напримѣръ, крестьянинъ намѣревается уплатить денежнымъ взносомъ свою долю труда по починкѣ общинной дороги, (вмѣсто того, чтобы самому набить требуемое количество камня), то не менѣе двѣнадцати государственныхъ чиновниковъ различнаго ранга должны дать согласіе на это, при чемъ это требуетъ пятьдесятъ два бумажныхъ документа, которыми эти чиновники должны обмѣняться, прежде чѣмъ крестьянину, наконецъ, будетъ разрѣшено внести денежную уплату въ общинный совѣтъ. Все остальное носитъ тотъ-же характеръ. То же самое, если буря повалитъ дерево на дорогѣ[1].
То, что случилось во Франціи, происходило повсюду въ Западной и Средней Европѣ. Даже главные годы этого колоссального грабежа крестьянскихъ земель вездѣ совпадаютъ. Для Англіи единственное различіе заключается въ томъ, что грабежъ совершался путемъ отдѣльныхъ актовъ, а не путемъ общаго закона, — словомъ, дѣло происходило съ меньшею поспѣшностью, чѣмъ во Франціи, но зато съ большей основательностью. Захватъ общинныхъ земель лэндлордами также начался въ пятнадцатомъ столѣтій, послѣ подавленія крестьянскаго возстанія въ 1380 году, какъ видно
- ↑ Эта процедура кажется настолько нелѣпой, что ей трудно было бы повѣрить, если бы вполнѣ авторитетный писатель въ «Journal des Economistes» (1893, Avril, стр. 94), г. Трикошъ, не перечислилъ сполна всѣ 52 документа и не привелъ еще нѣсколько подобныхъ примѣровъ.
вершенствованным методам агрикультуры, отдал крупные общинные владения некоторым из своих фаворитов.
Что же касается до автономии деревенских общин, то что могло оставаться от неё после стольких ударов? Правительство смотрело на старшину и синдиков, как на своих даровых чиновников, выполняющих известные функции государственного механизма. Даже теперь, при третьей республике, деревня лишена всякой самостоятельности, и малейшее действие в пределах деревенской общины не может быть совершено без вмешательства и санкции чуть ли не всего сложного государственного механизма, включая префектов и министров. Трудно поверить, а между тем в действительности оно так: если, например, крестьянин намеревается уплатить денежным взносом свою долю труда по починке общинной дороги, (вместо того, чтобы самому набить требуемое количество камня), то не менее двенадцати государственных чиновников различного ранга должны дать согласие на это, причем это требует пятьдесят два бумажных документа, которыми эти чиновники должны обменяться, прежде чем крестьянину, наконец, будет разрешено внести денежную уплату в общинный совет. Всё остальное носит тот же характер. То же самое, если буря повалит дерево на дороге[1].
То, что случилось во Франции, происходило повсюду в Западной и Средней Европе. Даже главные годы этого колоссального грабежа крестьянских земель везде совпадают. Для Англии единственное различие заключается в том, что грабеж совершался путем отдельных актов, а не путем общего закона, — словом, дело происходило с меньшею поспешностью, чем во Франции, но зато с большей основательностью. Захват общинных земель лэндлордами также начался в пятнадцатом столетий, после подавления крестьянского восстания в 1380 году, как видно
- ↑ Эта процедура кажется настолько нелепой, что ей трудно было бы поверить, если бы вполне авторитетный писатель в «Journal des Economistes» (1893, Avril, стр. 94), г. Трикош, не перечислил сполна все 52 документа и не привел еще несколько подобных примеров.
