Несомнѣнно Англичанинъ, Филеасъ Фоггъ можетъ-быть и не былъ лондонскимъ уроженцемъ. Его не видали никогда ни въ банкѣ, ни на биржѣ и ни въ одной изъ конторъ Сити. Ни бассейны, ни доки Лондона не принимали никогда ни одного судна арматоромъ котораго былъ бы Филеасъ Фоггъ. Этотъ джентльменъ не участвовалъ ни въ какомъ административномъ комитетѣ. Имя его никогда не раздавалось ни въ коллегіи адвокатовъ, ни въ Темплѣ, ни въ Линкольнсъ-Иннѣ, ни въ Грейсъ-Иннѣ. Никогда не произносилъ онъ рѣчей, ни въ Канцлерскомъ судѣ, ни въ судѣ Королевиной Скамьи, ни въ казначействѣ, ни въ верховномъ судѣ. Онъ не былъ ни промышленникъ, ни негоціантъ, ни купецъ, ни земледѣлецъ. Онъ не былъ членомъ ни одного изъ институтовъ, ни одного изъ обществъ, которыми кишитъ столица Англіи, начиная отъ общества Armonica, до энтомологическаго общества, основаннаго главнымъ образомъ съ цѣлію истребленія вредныхъ насѣкомыхъ.
Филеасъ Фоггъ былъ членомъ Реформъ-Клуба — вотъ и все.
Кто удивился бы что столь таинственный джентльменъ принадлежитъ къ членамъ этой почтенной ассоціаціи, тому отвѣчали бы что онъ вступилъ туда по рекомендаціи гг. братьевъ Барингъ, у которыхъ онъ имѣлъ открытый кредитъ. Это придавало ему особенное значеніе, такъ какъ чеки его уплачивались немедленно въ его текущій счетъ.
Былъ ли богатъ этотъ Филеасъ Фоггъ? Несомнѣнно. Но какимъ образомъ онъ разбогатѣлъ, — этого не могли сказать люди самые свѣдущіе, и мистеръ Фоггъ былъ послѣдній къ которому можно было бы обратиться съ разспросами по этой части. Во всякомъ случаѣ, онъ не былъ расточителенъ, хотя не былъ и скупъ, ибо повсюду гдѣ недоставало поддержки на какое-нибудь дѣло полезное, благородное или великодушное, онъ доставлялъ ее молча, и даже, когда было возможно, скрывая свое имя.
Вообще трудно было найти джентльмена менѣе сообщительнаго. Онъ говорилъ сколько возможно меньше, и казался еще болѣе таинственнымъ по своей молчаливости. Тѣмъ не менѣе жизнь его была у всѣхъ на виду, но то что̀ онъ дѣлалъ было до такой степени математически однообразно, что воображенію и разгуляться было не надъ чѣмъ.
Путешествовалъ ли онъ? Весьма вѣроятно, ибо никто лучше его не зналъ карты земнаго шара. Не было такого отда-