Эта страница была вычитана
428
„Клянусь честью, сказалъ про себя Паспарту, еще нѣсколько озадаченный, я видалъ у мистрисъ Тюссо экземпляръ точь-въ-точь какъ мой новый господинъ“. Надо замѣтить что „экземпляры“ мистрисъ Тюссо не что̀ иное какъ восковыя фигуры, тщательно посѣщаемыя въ Лондонѣ, которыя сдѣланы такъ живо что только что не говорятъ.
Въ эти нѣсколько минутъ свиданія своего съ Филеасомъ Фоггомъ, Паспарту быстро, но внимательно разсмотрѣлъ своего будущаго господина. Послѣдній былъ человѣкъ лѣтъ сорока, съ прекраснымъ, благороднымъ лицомъ, великолѣпными зубами, росту высокаго, котораго отнюдъ не портила небольшая полнота, съ русыми волосами и бакенбардами, — лобъ у него былъ гладкій, безъ морщинъ на вискахъ, лицо скорѣе блѣдное нежели румяное. Онъ повидимому обладалъ въ высшей степени тѣмъ что̀ физіономисты называютъ покоемъ въ дѣйствіи, и что̀ составляетъ черту свойственную всѣмъ кто больше дѣлаетъ дѣла нежели производитъ шума. Спокойный, флегматичный, съ свѣтлымъ взоромъ и неподвижными вѣками, онъ представлялъ собою совершеннѣйшій типъ тѣхъ хладнокровныхъ Англичанъ, довольно часто встрѣчающихся въ Соединенномъ Королевствѣ, академическую осанку которыхъ такъ удивительно передала кисть ихъ соотечественницы Анджелики Кауфманъ. Наблюдаемый въ различныхъ фазахъ своей жизни, этотъ джентлеменъ напоминалъ собою существо отличающееся равновѣсіемъ всѣхъ своихъ способностей, словомъ, столь же совершенное какъ хронометръ Леруа или Эрнсгоу. И дѣйствительно Филеасъ Фоггъ былъ олицетворенная точность, что̀ легко можно было угадать по выраженію его ногъ и рукъ, такъ какъ у человѣка, равно какъ и у животныхъ, члены суть выразительные органы страстей. Филеасъ Фоггъ былъ одинъ изъ тѣхъ математически точныхъ людей которые никогда не спѣшатъ, а между тѣмъ всегда готовы, разчетливы въ своихъ шагахъ и движеніяхъ. Онъ не дѣлалъ ни одного лишняго шага, всегда избирая кратчайшій путь. Онъ ни одного взгляда не бросалъ въ потолокъ, не позволялъ себѣ ни одного лишняго жеста; никто никогда не ви-