Въ продолженіе нѣсколькихъ часовъ „Наутилусъ“ разбивалъ носомъ бѣловатыя волны; я замѣтилъ, что онъ скользилъ безъ всякаго шума по этимъ словно мыльнымъ водамъ, точно плылъ среди пѣны, которая происходитъ отъ встрѣчи двухъ теченій.
Около полуночи море снова приняло свой обычный цвѣтъ, но позади насъ долго еще отражалось на темномъ небѣ бѣлизна волнъ и это отраженіе нѣсколько напоминало неясный свѣтъ сѣвернаго сіянія.
28 февраля въ полдень „Наутилусъ“ всплылъ на поверхность океана. Мы находились на 9°4′ сѣверной широты. Въ виду у насъ была земля, лежавшая въ восьми миляхъ на западѣ.
Я различалъ какое то скопленіе горъ, вышиною около двухъ тысячъ футовъ. Горы эти показались мнѣ очень причудливой формы.
Что это за горы? думалъ я.
Скоро я узналъ, что мы находились около острова Цейлона.
Я отправился въ библіотеку и принялся отыскивать, нѣтъ ли такой книги, гдѣ бы можно было почерпнуть какія нибудь свѣдѣнія объ этомъ островѣ, который считается самымъ плодороднымъ на свѣтѣ.
Я нашелъ, что искалъ, — нашелъ книгу Сирра „Цейлонъ“ и узналъ, что островъ лежитъ между 5°55′ и 9°49′ сѣверной широты и 79°42′ и 82°4′ долготы на востокъ гринвичскаго меридіана, что въ длину онъ простирается на двѣсти семьдесятъ пять, а въ ширину на полтораста миль, что въ окружность его въ девятьсотъ, а поверхность въ двадцать четыре мили четыреста сорокъ восемь сажень.
Я стоялъ съ картою въ рукѣ, когда появился капитанъ Немо съ своимъ лейтенантомъ.
— Островъ Цейлонъ знаменитъ своими жемчужными ловлями, г. профессоръ, сказалъ капитанъ Немо. Не угодно ли вамъ его посѣтить?
