одну — головы, а другую — сапога. О послѣдней онъ отзывался пренебрежительно и говорилъ, что ее не стоитъ записывать въ формуляръ, но первая, сперва казавшаяся легкой и перевязанная только черезъ день, или два, послѣ ея полученія, увы, лишила нашу армію такого храбраго боевого офицера. Тотчасъ послѣ Ляоянскаго сраженія Комаровскій уѣхалъ въ Харбинъ, гдѣ тягости страданій отъ боевого поврежденія хотя и были смягчены присутствіемъ красавицы графини, изображавшей сестру милосердія и пользовавшейся особеннымъ успѣхомъ среди штабъ-офицеровъ генеральнаго штаба, но всетаки заставили героя эвакуироваться на Родину, а послѣдняя, въ благодарность за оказанныя отличія, подтвержденныя боевыми орденами, послала его на окончательное поправленіе разстроеннаго здоровья къ нашимъ друзьямъ французамъ, въ чудныя мѣста подъ лазурнымъ небомъ.
14 іюля Графъ Келлеръ объявилъ мнѣ, что назначаетъ меня начальникомъ отряда, расположеннаго въ д. Титуню, которымъ сперва командовалъ состоявшій при штабѣ арміи генеральнаго штаба полковникъ Драгомировъ, а затѣмъ 9-го В. Сибирскаго стрѣлковаго полка подполковникъ князь Амилахори, напутствуя меня слѣдующими словами: „посылаю васъ въ Титуню, потому что считаю назначеніе отряда чрезвычайно важнымъ; вы должны держать связь между мною и 2-мъ Сибирскимъ корпусомъ г. Засулича, дѣйствія котораго не могутъ не интересовать меня, потому что между нами большое пространство (60 верстъ), удобное для прорыва противника, и, кромѣ того, кто же изъ насъ можетъ положиться на Засулича; такимъ образомъ вы въ значительной степени обезпечиваете мой правый флангъ и тылъ; никакого резерва вамъ дать не могу, но знаю, что вы не уйдете и будете меня охранять. Отправляйтесь немедленно, потому что нынѣшнему начальнику отряда я не довѣряю; этотъ командиръ баталіона уже подвелъ разъ Читинскій казачій полкъ; командуя въ тылу послѣдняго, онъ ушелъ не сообщивъ объ этомъ командиру казаковъ, войсковому старшинѣ Закржевскому, который былъ отрѣзанъ японцами, но искусно вывелъ полкъ горами; къ сожалѣнію я не имѣю
