дей, въ которой сидѣли императрица Марія Ѳедоровна, высокобрачная и принцъ прусскій Вильгельмъ. За каретой, верхами, обер-шталмейстеръ, шталмейстеръ, дежурные камер-пажи и адъютанты великаго князя; въ слѣдующей каретѣ, ѣхали в. к. Константинъ и Михаилъ Павловичъ и принцесы Виртембергскія. Съ прибытіемъ поѣзда въ Аничковъ дворецъ моя служба кончилась, но возвращаться въ корпусъ еще было рано и не хотѣлось и я, съ товарищемъ княземъ Голицынымъ, пошли на Невскій бульваръ. Въ то время этотъ бульваръ, обсаженный съ обѣихъ сторонъ тощими липками, занималъ средину проспекта по образцу «Unter den Linden» въ Берлинѣ. Ночь была теплая, свѣтлая, тихая; плошки мерцали по тротуарамъ, тогда не знали другой илюминаціи. На бульварѣ двигалась пестрая, веселая толпа гуляющихъ, въ ожиданіи обратнаго проѣзда императора и императрицъ въ Зимній дворецъ.
Въ память совершившагося бракосочетанія, я, какъ камер-пажъ в. к. Александры Ѳедоровны, получилъ перстень, съ аметистомъ и бриліантами. На другой день я былъ дежурнымъ и въ 11 часовъ утра явился въ Аничковъ дворецъ. Не зная, гдѣ ожидать приказаній, я прошелъ до большого пріемнаго зала съ балкономъ въ садъ. Въ комнатѣ никого не было, двери на балконъ были открыты, я пошелъ къ нимъ, но въ это самое время отворились двери внутреннихъ покоевъ и вышли новобрачные. Великій князь, въ сюртукѣ Сѣверскаго конно-егерскаго полка, обнявъ великую княгиню, которая была вся въ бѣломъ, подошли ко мнѣ. Я проговорилъ поздравленіе. Великая княгиня подала мнѣ поцѣловать руку, а великій князь говорилъ о неудачѣ съ синимъ воротникомъ. Меня отпустили съ приказаніемъ ожидать великую княгиню въ Зимнемъ дворцѣ, гдѣ въ тотъ день быль назначенъ большой обѣдъ на половинѣ императрицы Маріи Ѳедоровны.
Скоро императорская фамилія оставила Петербургъ. Государь съ государыней Елисаветой Алексѣевной переѣхали въ Царское Село, в. к. Константенъ Павловичъ возвратился въ Варшаву, императрица Марія Ѳедоровна, в. к. Николай съ великой княгиней, в. к. Михаилъ Павловичъ и принцъ прусскій переѣхали въ Павловскъ.
Въ Павловскомъ дворцѣ помѣщеніе было довольно тѣсно и неудобно. Императрица жила въ нижнемъ этажѣ, но каждый день должна была подниматься въ верхній, гдѣ была столовая и церковь. Молодая княжеская чета жила въ лѣвомъ флигелѣ, соединенномъ съ главнымъ корпусомъ дворца полукруглою открытою галереей, чрезъ которую и приходилось проходить по нѣскольку разъ въ день. Внизу этого флигеля помѣщалась гауптвахта офицерскаго гусарскаго караула и неизбѣжный шумъ отъ караула проникалъ и въ комнаты верхняго этажа. Въ осенніе, темные вечера верхній этажъ дворца, какъ необитаемый, былъ освѣщенъ разставленными чрезъ комнату сальными свѣчамъ въ жестяныхъ, длинныхъ, наполненныхъ водою, подсвѣчникахъ. Такой подсвѣчникъ стоялъ и на полу маленькаго балкона дворца при выходѣ въ галерею. Здѣсь обыкновенно я ожидалъ великую княгиню, и когда отворилась дверь во флигелѣ и показывался великій князь съ великой княгиней, я бралъ подсвѣчникъ и, неся его съ величайшимъ вниманіемъ, чтобы не расплескать находящуюся въ немъ воду, шелъ впереди, чтобы хотя немного освѣтить дорогу. Эта продѣлка забавляла веселую великую княгиню, и она каждый разъ, смѣясь, говорила: «Merci, merei page, благодарствуй». На балконѣ я ставилъ свѣчу на прежнее мѣсто, на полъ, и, принявъ отъ камердинера великой княгини работу или другія вещи, которыя она хотѣла имѣть съ собою, слѣдовалъ за нею. Другія комнаты также были въ полумракѣ; освѣщалась одна лѣстница. Страннымъ кажется теперь это госпитальное освѣщеніе комнатъ императорскаго дворца.
На первой недѣлѣ моего дежурства въ Павловскѣ, 15-го іюля, было бракосочетаніе адъютанта великаго князя, поручика л.-гв. Литовскаго полка, Владиміра Ѳедоровича Адлерберга съ Маріей Васильевной Нелидовой, фрейлиной императрицы Маріи Ѳедоровны. Обрядъ совершался въ дворцовой церкви. Великій князь Николай Павловичъ и двоюродный братъ невѣсты, Кирилла Александровичъ Нарышкинъ, были посаженными отцами, великая княгиня Александра Ѳедоровна и тетка невѣсты, статс-дама Марія Алексѣевна Нарышкина, посаженными матерями новобрачныхъ. Родныхъ у Адлерберга было немного: его мать — начальница Смоль-
дей, в которой сидели императрица Мария Федоровна, высокобрачная и принц прусский Вильгельм. За каретой верхами обер-шталмейстер, шталмейстер, дежурные камер-пажи и адъютанты великого князя; в следующей карете ехали в. к. Константин и Михаил Павлович и принцессы Виртембергские. С прибытием поезда в Аничков дворец моя служба кончилась, но возвращаться в корпус еще было рано и не хотелось и я с товарищем князем Голицыным пошли на Невский бульвар. В то время этот бульвар, обсаженный с обеих сторон тощими липками, занимал средину проспекта по образцу Unter den Linden в Берлине. Ночь была теплая, светлая, тихая; плошки мерцали по тротуарам, тогда не знали другой иллюминации. На бульваре двигалась пестрая, веселая толпа гуляющих в ожидании обратного проезда императора и императриц в Зимний дворец.
В память совершившегося бракосочетания я как камер-паж в. к. Александры Федоровны получил перстень с аметистом и бриллиантами. На другой день я был дежурным и в 11 часов утра явился в Аничков дворец. Не зная, где ожидать приказаний, я прошел до большого приемного зала с балконом в сад. В комнате никого не было, двери на балкон были открыты, я пошел к ним, но в это самое время отворились двери внутренних покоев и вышли новобрачные. Великий князь в сюртуке Северского конно-егерского полка, обняв великую княгиню, которая была вся в белом, подошли ко мне. Я проговорил поздравление. Великая княгиня подала мне поцеловать руку, а великий князь говорил о неудаче с синим воротником. Меня отпустили с приказанием ожидать великую княгиню в Зимнем дворце, где в тот день быль назначен большой обед на половине императрицы Марии Федоровны.
Скоро императорская фамилия оставила Петербург. Государь с государыней Елисаветой Алексеевной переехали в Царское Село, в. к. Константен Павлович возвратился в Варшаву, императрица Мария Федоровна, в. к. Николай с великой княгиней, в. к. Михаил Павлович и принц прусский переехали в Павловск.
В Павловском дворце помещение было довольно тесно и неудобно. Императрица жила в нижнем этаже, но каждый день должна была подниматься в верхний, где была столовая и церковь. Молодая княжеская чета жила в левом флигеле, соединенном с главным корпусом дворца полукруглою открытою галереей, чрез которую и приходилось проходить по нескольку раз в день. Внизу этого флигеля помещалась гауптвахта офицерского гусарского караула и неизбежный шум от караула проникал и в комнаты верхнего этажа. В осенние, темные вечера верхний этаж дворца как необитаемый был освещен расставленными чрез комнату сальными свечам в жестяных, длинных, наполненных водою подсвечниках. Такой подсвечник стоял и на полу маленького балкона дворца при выходе в галерею. Здесь обыкновенно я ожидал великую княгиню, и когда отворилась дверь во флигеле и показывался великий князь с великой княгиней, я брал подсвечник и, неся его с величайшим вниманием, чтобы не расплескать находящуюся в нем воду, шел впереди, чтобы хотя немного осветить дорогу. Эта проделка забавляла веселую великую княгиню, и она каждый раз, смеясь, говорила: «Merci, merei page, благодарствуй». На балконе я ставил свечу на прежнее место, на пол, и, приняв от камердинера великой княгини работу или другие вещи, которые она хотела иметь с собою, следовал за нею. Другие комнаты также были в полумраке; освещалась одна лестница. Странным кажется теперь это госпитальное освещение комнат императорского дворца.
На первой неделе моего дежурства в Павловске, 15 июля, было бракосочетание адъютанта великого князя, поручика л.-гв. Литовского полка, Владимира Федоровича Адлерберга с Марией Васильевной Нелидовой, фрейлиной императрицы Марии Федоровны. Обряд совершался в дворцовой церкви. Великий князь Николай Павлович и двоюродный брат невесты, Кирилла Александрович Нарышкин, были посаженными отцами, великая княгиня Александра Федоровна и тетка невесты, статс-дама Мария Алексеевна Нарышкина, посаженными матерями новобрачных. Родных у Адлерберга было немного: его мать — начальница Смоль-
