Это тожество правильно опредѣлено, какъ субъектъ — объектъ; оно есть столь же формальное или субъективное понятіе, сколь и объектъ, какъ таковой. Но ото должно быть постигнуто опредѣленнѣе. Понятіе, такъ какъ оно по истинѣ достигло своей реальности, есть то абсолютное сужденіе, субъектъ котораго отличается, Какъ относящееся къ себѣ отрицательное единство, отъ своей объективности, и есть ея бытіе въ себѣ и для себя или по существу относится къ ней черезъ себя самого, — есть самоцѣль или побужденіе; объективность же именно потому не имѣетъ непосредственно субъекта въ немъ, такъ какъ иначе онъ былъ бы лишь утраченная въ ней цѣлостность объекта, какъ такового, но она есть реализація цѣли, нѣкоторая черезъ дѣятельность цѣли положенная объективность, которая, какъ бытіе въ положеніи, имѣетъ свое существованіе и свою форму; лишь какъ проникнутыя ея субъектомъ. Какъ объективность, она имѣетъ въ ней моментъ внѣшности понятія и есть поэтому вообще сторона конечности, измѣнчивости и явленія, находящая, однако, свое уничтоженіе въ обратномъ переходѣ въ отрицательное единство понятія; отрицательность, черезъ которую ея безразличное внѣбытіе обнаруживается, какъ несущественное и положенное, и есть само понятіе. Поэтому идея, несмотря на эту объективность, совершенно проста и нематеріальна, такъ какъ внѣшность опредѣлена лишь черезъ понятіе и принята въ свое отрицательное единство; поскольку она существуетъ, лишь какъ безразличная внѣшность, она вообще не только предана на жертву механизма, но есть лишь преходящее и неистинное. Имѣетъ ли идея, такимъ образомъ, также свою реальность въ нѣкоторой матеріальности, — послѣдняя все же не есть нѣкоторое отвлеченное, противоположное понятію бытіе для себя, а лишь становленіе черезъ отрицательность безразличнаго бытія, какъ простая опредѣленность понятія.
Отсюда вытекаютъ слѣдующія ближайшія опредѣленія идеи. Она есть, во-первыхъ, простая истина, тожество понятія и объективности, какъ общее, въ коемъ противоположность и существованіе частнаго разрѣшено въ свою тожественную себѣ отрицательность и есть равенство съ самимъ собою. Во-вторыхъ, она есть отношеніе сущей для себя субъективности простого понятія и отличенной отъ него объективности; первая есть по существу побужденіе снять это раздѣленіе, а вторая — безразличное положенное бытіе, въ себѣ и для себя уничтоженное существованіе. Какъ это отношеніе, идея есть процессъ, направленный къ раздѣленію на индивидуальность и на ея неорганическую природу, къ подчиненію послѣдней вновь власти субъекта и къ возврату къ первой простой общности. Тожество идеи съ самой собою есть одно съ процессомъ; мысль, освобождающая дѣйствительность отъ видимости безцѣльной измѣнчивости и просвѣтляющая ее въ идею, должна представлять эту истину дѣйствительности, не какъ мертвый покой, не какъ простой образъ, тусклый, безъ побужденія и движенія, не какъ нѣкотораго генія, или число, или отвлеченную мысль; идея, въ силу свободы, которой достигаетъ въ ней понятіе, имѣетъ въ себѣ также упорнѣйшую противоположность; ея покой состоитъ въ незыблемости и увѣренности, съ коими она вѣчно производитъ и вѣчно преодолѣваетъ и совпадаетъ въ ней (противоположности) съ самой собою.
Это тожество правильно определено, как субъект — объект; оно есть столь же формальное или субъективное понятие, сколь и объект, как таковой. Но ото должно быть постигнуто определеннее. Понятие, так как оно по истине достигло своей реальности, есть то абсолютное суждение, субъект которого отличается, Как относящееся к себе отрицательное единство, от своей объективности, и есть её бытие в себе и для себя или по существу относится к ней через себя самого, — есть самоцель или побуждение; объективность же именно потому не имеет непосредственно субъекта в нём, так как иначе он был бы лишь утраченная в ней целостность объекта, как такового, но она есть реализация цели, некоторая через деятельность цели положенная объективность, которая, как бытие в положении, имеет свое существование и свою форму; лишь как проникнутые её субъектом. Как объективность, она имеет в ней момент внешности понятия и есть поэтому вообще сторона конечности, изменчивости и явления, находящая, однако, свое уничтожение в обратном переходе в отрицательное единство понятия; отрицательность, через которую её безразличное внебытие обнаруживается, как несущественное и положенное, и есть само понятие. Поэтому идея, несмотря на эту объективность, совершенно проста и нематериальна, так как внешность определена лишь через понятие и принята в свое отрицательное единство; поскольку она существует, лишь как безразличная внешность, она вообще не только предана на жертву механизма, но есть лишь преходящее и неистинное. Имеет ли идея, таким образом, также свою реальность в некоторой материальности, — последняя всё же не есть некоторое отвлеченное, противоположное понятию бытие для себя, а лишь становление через отрицательность безразличного бытия, как простая определенность понятия.
Отсюда вытекают следующие ближайшие определения идеи. Она есть, во-первых, простая истина, тожество понятия и объективности, как общее, в коем противоположность и существование частного разрешено в свою тожественную себе отрицательность и есть равенство с самим собою. Во-вторых, она есть отношение сущей для себя субъективности простого понятия и отличенной от него объективности; первая есть по существу побуждение снять это разделение, а вторая — безразличное положенное бытие, в себе и для себя уничтоженное существование. Как это отношение, идея есть процесс, направленный к разделению на индивидуальность и на её неорганическую природу, к подчинению последней вновь власти субъекта и к возврату к первой простой общности. Тожество идеи с самой собою есть одно с процессом; мысль, освобождающая действительность от видимости бесцельной изменчивости и просветляющая ее в идею, должна представлять эту истину действительности, не как мертвый покой, не как простой образ, тусклый, без побуждения и движения, не как некоторого гения, или число, или отвлеченную мысль; идея, в силу свободы, которой достигает в ней понятие, имеет в себе также упорнейшую противоположность; её покой состоит в незыблемости и уверенности, с коими она вечно производит и вечно преодолевает и совпадает в ней (противоположности) с самой собою.
