мой отрицательность, единичность, абсолютная опредѣленность, противопоставляющая себѣ и исключающая другое: индивидуальная личность. Эта абсолютная общность, которая непосредственно есть равнымъ образомъ абсолютная единичность, и то бытіе въ себѣ и для себя, которое есть просто положеніе и есть это бытіе въ себѣ и для себя лишь черезъ единство съ положеніемъ, составляютъ также природу я, какъ понятія; въ томъ и въ другомъ нельзя ничего понять, если не мыслить указанные оба момента вмѣстѣ съ тѣмъ и въ ихъ отвлеченности, и въ ихъ полномъ единствѣ.
Если, какъ то обычно принято, говорятъ о разсудкѣ, какъ объ обла-даемымъ я, то подъ нимъ понимаютъ нѣкоторую способность или свойство, находящееся въ такомъ же отношеніи къ я, какъ свойство вещи къ самой вещи, къ нѣкоторому неопредѣленному субстрату, который не есть ея истинное основаніе и не опредѣляетъ ея свойства. По этому представленію я имѣю понятія и понятіе, какъ я имѣю сюртукъ, цвѣтъ и другія внѣшнія свойства. Кантъ возвысился надъ такимъ внѣшнимъ отношеніемъ разсудка, какъ способности понятій, къ самому понятію, къ я. Къ глубочайшимъ и правильнѣйшимъ взглядамъ, находящимся въ критикѣ разума, принадлежитъ тотъ взглядъ, по коему единство, составляющее сущность понятія, познается, какъ первоначально-синтетическое единство апперцепціи, какъ единство "я мыслю'1 или самосознанія. Это предложеніе обусловливаетъ такъ названный трансцендентальный выводъ категорій; но оно искони считалось однимъ изъ труднѣйшихъ частей кантовой философіи, — конечно, не по какому-либо иному основанію, какъ потому, что оно требуетъ возвышенія надъ простымъ представленіемъ отношенія, въ какомъ находятся я и разсудокъ или понятія къ какой-либо вещи и ея свойствамъ и акциденціямъ, въ область мысли. Объектъ, говоритъ Кантъ (Кг. й. г. V, стр. 137 2-е изд.), есть то, въ понятіи чего объединяется многообразіе нѣкотораго даннаго воззрѣнія. Но всякое объединеніе представленій требуетъ единства сознанія въ ихъ синтезѣ. Слѣдовательно, это единство сознанія есть то, что одно образуетъ отношеніе представленій къ нѣкоторому предмету, т.-е. ихъ объективную стоимость, и на чемъ основывается самая возможность разсудка. Кантъ различаетъ отъ этого единства субъективное единство сознанія, единство представленія о томъ, сознаю ли я нѣкоторое многообразіе одновременно или послѣдовательно, что зависитъ отъ опытныхъ условій. Напротивъ, принципы объективнаго опредѣленія представленій должны быть выводимы единственно изъ основоположенія трансцендентальнаго единства апперцепціи. Посредствомъ категорій, которыя суть объективныя опредѣленія, многообразіе данныхъ представленій опредѣляется такъ, что оно приводится къ единству сознанія. По этому взгляду единство понятія есть то, вслѣдствіе чего нѣчто есть не простое чувственное опредѣленіе, воззрѣніе или простое представленіе, но объектъ, объективное единство, единство я съ самимъ собою. Пониманіе нѣкотораго предмета дѣйствительно состоитъ не въ чемъ иномъ, какъ въ томъ, что я дѣлаетъ его своимъ собственнымъ, проникаетъ его и приводитъ его въ свою собственную форму, т.-е. вѣ
мой отрицательность, единичность, абсолютная определенность, противопоставляющая себе и исключающая другое: индивидуальная личность. Эта абсолютная общность, которая непосредственно есть равным образом абсолютная единичность, и то бытие в себе и для себя, которое есть просто положение и есть это бытие в себе и для себя лишь через единство с положением, составляют также природу я, как понятия; в том и в другом нельзя ничего понять, если не мыслить указанные оба момента вместе с тем и в их отвлеченности, и в их полном единстве.
Если, как то обычно принято, говорят о рассудке, как об обла-даемым я, то под ним понимают некоторую способность или свойство, находящееся в таком же отношении к я, как свойство вещи к самой вещи, к некоторому неопределенному субстрату, который не есть её истинное основание и не определяет её свойства. По этому представлению я имею понятия и понятие, как я имею сюртук, цвет и другие внешние свойства. Кант возвысился над таким внешним отношением рассудка, как способности понятий, к самому понятию, к я. К глубочайшим и правильнейшим взглядам, находящимся в критике разума, принадлежит тот взгляд, по коему единство, составляющее сущность понятия, познается, как первоначально-синтетическое единство апперцепции, как единство "я мыслю'1 или самосознания. Это предложение обусловливает так названный трансцендентальный вывод категорий; но оно искони считалось одним из труднейших частей кантовой философии, — конечно, не по какому-либо иному основанию, как потому, что оно требует возвышения над простым представлением отношения, в каком находятся я и рассудок или понятия к какой-либо вещи и её свойствам и акциденциям, в область мысли. Объект, говорит Кант (Кг. й. г. V, стр. 137 2-е изд.), есть то, в понятии чего объединяется многообразие некоторого данного воззрения. Но всякое объединение представлений требует единства сознания в их синтезе. Следовательно, это единство сознания есть то, что одно образует отношение представлений к некоторому предмету, т. е. их объективную стоимость, и на чём основывается самая возможность рассудка. Кант различает от этого единства субъективное единство сознания, единство представления о том, сознаю ли я некоторое многообразие одновременно или последовательно, что зависит от опытных условий. Напротив, принципы объективного определения представлений должны быть выводимы единственно из основоположения трансцендентального единства апперцепции. Посредством категорий, которые суть объективные определения, многообразие данных представлений определяется так, что оно приводится к единству сознания. По этому взгляду единство понятия есть то, вследствие чего нечто есть не простое чувственное определение, воззрение или простое представление, но объект, объективное единство, единство я с самим собою. Понимание некоторого предмета действительно состоит не в чём ином, как в том, что я делает его своим собственным, проникает его и приводит его в свою собственную форму, т. е. ве
