женія; оно есть еще само внутри себя то абсолютное опосредованіе, которое именно и есть отрицаніе отрицанія или абсолютная отрицательность.
Соотвѣтственно этому первоначальному единству, первое отрицательное или опредѣленіе не есть, во-первыхъ, какое-либо ограниченіе общаго, но послѣднее сохраняется въ немъ и положительно тожественно съ собою. Категоріи бытія, какъ понятія, были по существу этими тожествами опредѣленій съ самими собою въ ихъ ограниченіи или ихъ инобытіи; но это тожество было лишь понятіемъ въ себѣ; оно еще не обнаруживалось. Поэтому, качественное опредѣленіе, какъ таковое, перешло въ его другія и имѣло своею истиною нѣкоторое отличное отъ него опредѣленіе. Напротивъ, общее, даже когда оно полагаетъ себя въ нѣкоторомъ опредѣленіи, остается въ немъ тѣмъ же, что оно есть. Оно есть душа конкретнаго, коему оно присуще, не стѣсненное и саморавпое въ его многообразіи и различіи. Оно не уносится въ становленіе, но продолжается непомраченное имъ и имѣетъ силу неизмѣннаго, безсмертнаго самосохраненія.
Равнымъ образомъ, оно не имѣетъ только видимости въ другомъ, какъ опредѣленіе рефлексіи. Послѣднее, какъ относительное, не только относится лишь къ себѣ, но есть нѣкоторое отношеніе. Оно обнаруживаетъ себя въ своемъ другомъ, но имѣетъ въ немъ лишь видимость, и видимость каждаго въ другомъ или ихъ обоюдное опредѣленіе при ихъ самостоятельности имѣетъ ■форму внѣшняго дѣйствія.. Напротивъ, общее положено, какъ сущность своего опредѣленія, какъ его собственная положительная природа. Ибо 'Опредѣленіе, составляющее его отрицательное, есть въ понятіи только его положеніе или, по существу, вмѣстѣ съ тѣмъ отрицательное отрицательнаго, и лишь это тожество отрицательнаго съ собою и есть общее. Тѣмъ самымъ общее есть также субстанція своихъ опредѣленій, но такъ, что то, что было для субстанціи, какъ таковой, случайнымъ, есть собственное опосредованіе понятія самимъ собою, его собственная имманентная рефлексія. Но это опосредованіе, ближайшимъ образомъ повышающее случайное въ необходимость, есть обнаруженное отношеніе; понятіе не есть причина безформенной субстанціи или необходимость, какъ внутреннее тожество отличныхъ одна отъ другой и взаимно ограничивающихся вещей или состояній, но абсолютная отрицательность формирующаго и создающаго; и такъ какъ опредѣленіе есть не ■ограниченіе, а просто снятое, положеніе, то видимость есть явленіе тожественнаго.
Поэтому общее есть свободная сила; оно есть и оно само, и захватываетъ свое другое, но не насильственно, а такъ, что оно скорѣе покоится и остается при себѣ самомъ въ другомъ. Какъ оно названо свободною силою, также оно могло бы быть названо свободною любовью и безграничнымъ блаженствомъ, ибо оно есть отношеніе къ различному отъ себя, лишь какъ къ себѣ самому, оно возвращено въ послѣднемъ къ самому себѣ.
Только что было упомянуто объ опредѣленности, хотя понятіе, какъ пока лишь общее и тожественное себѣ, еще до нея не дошло. Но нельзя говорить объ общемъ безъ опредѣленности, которая при ближайшемъ разсмо
жения; оно есть еще само внутри себя то абсолютное опосредование, которое именно и есть отрицание отрицания или абсолютная отрицательность.
Соответственно этому первоначальному единству, первое отрицательное или определение не есть, во-первых, какое-либо ограничение общего, но последнее сохраняется в нём и положительно тожественно с собою. Категории бытия, как понятия, были по существу этими тожествами определений с самими собою в их ограничении или их инобытии; но это тожество было лишь понятием в себе; оно еще не обнаруживалось. Поэтому, качественное определение, как таковое, перешло в его другие и имело своею истиною некоторое отличное от него определение. Напротив, общее, даже когда оно полагает себя в некотором определении, остается в нём тем же, что оно есть. Оно есть душа конкретного, коему оно присуще, не стесненное и саморавпое в его многообразии и различии. Оно не уносится в становление, но продолжается непомраченное им и имеет силу неизменного, бессмертного самосохранения.
Равным образом, оно не имеет только видимости в другом, как определение рефлексии. Последнее, как относительное, не только относится лишь к себе, но есть некоторое отношение. Оно обнаруживает себя в своем другом, но имеет в нём лишь видимость, и видимость каждого в другом или их обоюдное определение при их самостоятельности имеет ■форму внешнего действия.. Напротив, общее положено, как сущность своего определения, как его собственная положительная природа. Ибо 'Определение, составляющее его отрицательное, есть в понятии только его положение или, по существу, вместе с тем отрицательное отрицательного, и лишь это тожество отрицательного с собою и есть общее. Тем самым общее есть также субстанция своих определений, но так, что то, что было для субстанции, как таковой, случайным, есть собственное опосредование понятия самим собою, его собственная имманентная рефлексия. Но это опосредование, ближайшим образом повышающее случайное в необходимость, есть обнаруженное отношение; понятие не есть причина бесформенной субстанции или необходимость, как внутреннее тожество отличных одна от другой и взаимно ограничивающихся вещей или состояний, но абсолютная отрицательность формирующего и создающего; и так как определение есть не ■ограничение, а просто снятое, положение, то видимость есть явление тожественного.
Поэтому общее есть свободная сила; оно есть и оно само, и захватывает свое другое, но не насильственно, а так, что оно скорее покоится и остается при себе самом в другом. Как оно названо свободною силою, также оно могло бы быть названо свободною любовью и безграничным блаженством, ибо оно есть отношение к различному от себя, лишь как к себе самому, оно возвращено в последнем к самому себе.
Только что было упомянуто об определенности, хотя понятие, как пока лишь общее и тожественное себе, еще до неё не дошло. Но нельзя говорить об общем без определенности, которая при ближайшем рассмо
