и всѣ недавніе соперники Рима въ Италіи, присоединились къ геніальному карѳагенскому вождю; венеты, а съ ними и кеноманы, остались непоколебимы. Они не только поддерживали дѣло Рима въ сѣверной Италіи, но венеты доставляли, какъ кажется, и вспомогательные отряды римскому войску 218).
Страшная борьба, называемая второю пуническою войною, кончилась, какъ извѣстно, полною побѣдою римлянъ (201 г.) и измѣненіемъ всѣхъ политическихъ отношеній. Римъ, поставлявшій себѣ цѣлію только обладаніе Италіей, сталъ теперь первенствующею державою міра 219) и непреднамѣренно, нехотя, одною силой вещей, долженъ былъ подчинить себѣ поочередно всѣ страны вокругъ Средиземнаго моря.
При самомъ исходѣ пунической войны, когда главное войско Рима сражалось въ Африкѣ, галлы сѣверной Италіи, служившіе передъ тѣмъ точкою опоры Ганнибалу, сдѣлали новую попытку къ наступательнымъ дѣйствіямъ противъ Рима. Къ боіямъ и инсубрамъ присоединились въ этотъ разъ и кеноманы. Кровопролитная война (201—193) привела къ совершенному истребленію боіевъ и къ порабощенію всѣхъ кельтскихъ колѣнъ въ сѣверной Италіи. «Такъ кончилась,—повторимъ слова современника, грека Полибія,—война съ кельтами: война, по отвагѣ и мужеству соперниковъ, по значительности битвъ и множеству людей въ нихъ сражавшихся и погибавшихъ, не уступающая ни одной изъ извѣстныхъ въ исторіи, но, что касается до задуманнаго плана и способа исполненія, совершенно безсмысленная; ибо не въ нѣкоторыхъ только случаяхъ, но постоянно и вообще все, что дѣлаютъ галлы, внушается страстью болѣе чѣмъ разсудкомъ» 220).
Какъ скоро владычество Рима, съ покореніемъ боіевъ и инсубровъ и другихъ галльскихъ колѣнъ, распространилось до р. По, Гардскаго озера и Альпъ, — венеты сами собою вошли въ составъ римскаго государства. Это совершилось такъ легко и, можно сказать, такъ естественно, что присоединеніе ихъ прошло вовсе незамѣченнымъ. Ни единымъ словомъ не упоминается о пріобрѣтеніи Римомъ столь важной и богатой области, даже въ подробномъ и часто мелочномъ разсказѣ Тита Ливія. Если бы какая-нибудь борьба или какой-нибудь переворотъ ознаменовали паденіе независимости венетовъ, то менѣе всѣхъ патавинецъ Ливій оставилъ бы ихъ безъ вниманія. Изъ хода его разсказа очевидно, что распространеніе римской государственной власти на венетскій край не потребовало никакихъ особенныхъ распоряженій и усилій, и что въ 186 г., т. е. не болѣе какъ 7 лѣтъ спустя послѣ покоренія галльскихъ владѣній въ Италіи, венеты состояли уже подъ управленіемъ римскаго начальника. Вотъ случай, который это обнару-
