телѣжкѣ Дениса Лекока, который пріѣхалъ, чтобы довезти ихъ до станціи. Розалія должна была вернуться обратно.
Онѣ справились сначала о цѣнѣ билета, затѣмъ, когда все было устроено и багажъ сданъ, онѣ остановились у полотна желѣзной дороги, стараясь понять, какимъ образомъ дѣйствовала машина, и до такой степени увлеклись этою загадкой, что перестали думать о грустной причинѣ путешествія.
Наконецъ, отдаленный свистъ заставилъ ихъ обернуться, и онѣ замѣтили приближающуюся черную машину. Она подкатила со страшнымъ шумомъ и прошла мимо нихъ, таща за собою длинную цѣпь маленькихъ домиковъ на колесахъ.
Кондукторъ отворилъ дверь. Жанна со слезами обняла Розалію и вошла въ одинъ изъ этихъ ящиковъ.
Взволнованная Розалія кричала:
— До свиданія, сударыня, счастливаго пути, до скораго свиданія!
— До свиданія, милая.
Раздался еще свистокъ и весь поѣздъ тронулся сначала тихо, потомъ пошелъ быстрѣе, и наконецъ помчался съ страшною быстротой.
Въ томъ отдѣленіи, гдѣ находилась Жанна, двое мужчинъ спали, прислонясь къ двумъ уголкамъ.
Она смотрѣла на мелькавшія поля, деревья, фермы, деревни, ошеломленная быстротой, чувствуя, что ее захватываетъ и уноситъ новая жизнь, чуждая ей, не похожая ни на ея тихую жизнь въ молодости, ни на однообразную жизнь въ настоящемъ.
Къ вечеру поѣздъ прибылъ въ Парижъ.
Коммиссіонеръ взялъ багажъ Жанны; она слѣдовала за нимъ смущенная, ее толкали со всѣхъ сторонъ, она не-
