сбѣжать. Они же, воители тѣ, Царей своихъ чтятъ свято, за землю обширную, отчасти ненаселенную и дикую, стоятъ всѣмъ оплотомъ, дружно и норовисто, а посему успѣха намъ еще ожидать должно мало. Такимъ дѣломъ извѣдали мы бытъ ихъ на сушѣ, а нынѣ намѣрены, при помощи отца настоятеля и старосты нашего, сѣсть на корабли ихъ, здѣсь обрѣтающіеся, и держать путь, вмѣстѣ съ ними, чинно и тихо, до земли ихъ, и осмотрѣться тамъ, на мѣстѣ, не упуская удобнаго случая взять осѣдлость свою, какъ наказано намъ было, тамъ, гдѣ окажется повыгоднѣе и попривольнѣе. О чемъ, здравствуючи, будемъ не оставлять васъ своими увѣдомленіями; а васъ просимъ усердно, находить насъ таковыми же. А писано сіе письмо къ вамъ, черезъ самого того, земли пригишпанской, западной, повелителя, нашего подручника, которому срокъ на землѣ нынѣ вышелъ уже давнымъ давно и слѣ-
сбежать. Они же, воители те, Царей своих чтят свято, за землю обширную, отчасти ненаселенную и дикую, стоят всем оплотом, дружно и норовисто, а посему успеха нам еще ожидать должно мало. Таким делом изведали мы быт их на суше, а ныне намерены, при помощи отца настоятеля и старосты нашего, сесть на корабли их, здесь обретающиеся, и держать путь, вместе с ними, чинно и тихо, до земли их, и осмотреться там, на месте, не упуская удобного случая взять оседлость свою, как наказано нам было, там, где окажется повыгоднее и попривольнее. О чём, здравствуючи, будем не оставлять вас своими уведомлениями; а вас просим усердно, находить нас таковыми же. А писано сие письмо к вам, через самого того, земли пригишпанской, западной, повелителя, нашего подручника, которому срок на земле ныне вышел уже давным давно и сле-
