Баянъ соловей, пѣснопѣвецъ затѣйливый, какъ скакалъ Могучанъ Царевичъ, Богатырская поступь, и сложилъ именемъ его пѣсню:
Пѣснь о Могучанѣ Царевичѣ Богатырской поступи, и о летучемъ борзомъ конѣ его аргамакѣ неутомимомъ.
Лишь смеркается день, и привѣтливо тѣнь И вблизи и вдали устлалась на земли — Я взвился на коня и помчалъ онъ меня, Какъ легокъ вѣтерокъ, мой соколъ черезъ долъ!
5 И потокъ поперегъ ли, ручей ли съ полей,
Безъ разбору я мчусь, безъ оглядки несусь —
Чуетъ конь гдѣ огонь, гдѣ вода, гдѣ бѣда,
Выплывалъ изъ воды, изъ огня, изъ бѣды!
Я дороги не зналъ — я скакалъ, въ перевалъ 10 Отъ зари до зари — ночь и день, черезъ пень, И о плиты копыты стучатъ и звенятъ По полямъ, по кустамъ, черезъ тернъ, черезъ дернъ!
А потокъ гдѣ широкъ, гдѣ рѣка глубока,
Я сѣдло покидалъ, я за гриву хваталъ 15 Жеребца-удальца — на тотъ край выплывай,
Выноси, удалой, ѣздока ты съ собой!
Тот же текст в современной орфографии
Баян соловей, песнопевец затейливый, как скакал Могучан Царевич, Богатырская поступь, и сложил именем его песню:
Песнь о Могучане Царевиче Богатырской поступи, и о летучем борзом коне его аргамаке неутомимом.
Лишь смеркается день, и приветливо тень И вблизи и вдали устлалась на земли — Я взвился на коня и помчал он меня, Как легок ветерок, мой сокол через дол!
5 И поток поперек ли, ручей ли с полей,
Без разбору я мчусь, без оглядки несусь —
Чует конь где огонь, где вода, где беда,
Выплывал из воды, из огня, из беды!
Я дороги не знал — я скакал, в перевал 10 От зари до зари — ночь и день, через пень, И о плиты копыты стучат и звенят По полям, по кустам, через терн, через дерн!
А поток где широк, где река глубока,
Я седло покидал, я за гриву хватал 15 Жеребца-удальца — на тот край выплывай,
Выноси, удалой, ездока ты с собой!
