каждаго дѣла, всегда находя для этого и время, и личное желаніе, при Гермесѣ завелись другіе „порядки“: губернаторъ только по имени былъ начальникомъ губерніи: всѣ важнѣйшія дѣла онъ предоставлялъ рѣшать своему секретарю (должность, равнявшаяся нынѣшней должности правителя губернаторской канцеляріи), отчасти и другимъ чиновникамъ, по принадлежности дѣлъ, а мелкія — супругѣ своей Аннѣ Ивановнѣ“[1]. Тогда какъ К. Ѳ. Модерахъ умѣлъ находить для государственной службы честныхъ людей, умѣлъ беречь казенныя средства, умѣлъ съ малыми матеріальными средствами достигать большихъ результатовъ, такъ какъ при честномъ начальникѣ не смѣли воровать и служащіе, — при Гермесѣ, когда „рекрутскіе наборы быстро слѣдуютъ одинъ за другимъ, очереди мало соблюдаются, по словамъ Прядильщикова, равно и прочія правила относительно пріема людей; между членами рекрутскихъ присутствій нашлись безсовѣстные грабители, которые рады были случаю пріобрѣтать деньги“[2].
А между тѣмъ Гермесъ сдѣлался полновластнымъ губернаторомъ въ такое время, когда особенно нужны были честные люди на государственной службѣ.
То была тяжелая година Наполеоновскаго нашествія. Многочисленный непріятель уже вторгнулся въ предѣлы Россіи и черною, грозною тучей подвигался на востокъ. Страшная вѣсть объ этомъ вторженіи съ быстротою и силою электрическаго тока облетѣла всю Россію, „взволновавъ всѣхъ и каждаго“, по свидѣтельству лѣтописца, даже въ нашей отдаленной губерніи. Чрезвычайно рѣдкіе, глубоко-знаменательные дни переживала тогда наша отчизна, переживалъ каждый русскій — отъ ребенка до маститаго старца, убѣленнаго сѣдиной! Отчетливо, со всей ясностью, во весь