гая его тело до костей и даже до самых внутренностей. Он же, претерпевая всё, тихо и кротко говорил:
— Господи, помоги рабу Твоему!
Тогда судья спросил:
— Где же твой Христос?
Мученик отвечал:
— Христос мой — со всеми, призывающими Его, Он и от меня не отлучается, и явное знамение Христова со мною присутствия в том и заключается, что я легко переношу мучения, кои невозможно было бы перенести человеческому естеству, если бы страдальцам не помогал Сам Бог.
После сих мучений святаго Трофима ввергнули в темницу.
Тогда привели на суд блаженного Савватия, и судья сказал ему:
— Я не спрашиваю тебя, христианин ли ты, но ты сначала скажи: какого ты звания?
Самое слово «христианин» для язычников было так противно, что мучитель не хотел даже слышать его; как больной глазами не может смотреть на свет, приятный для всех здоровых, так он с помраченными душевными очами не мог взирать ими на свет Имени Христова, почему и сказал: «Я не спрашиваю, христианин ли ты».
Святый Савватий отвечал:
— Мое звание, достоинство и отечество, слава и богатство есть Христос — Сын Божий, вечно Сущий: Его Промыслом утверждена и управляется вселенная.
Судья, приняв смелый ответ мученика за оскорбление себе, пришел в ярость и, ударив его по щеке, сказал:
— Отвечай то, о чем тебя спрашивают, и прежде, чем я не погубил тебя посредством мучений, приступи к богам и принеси им жертвы.
Но святый поносил богов, смеялся безумию нечестивых и обличал их безбожие.
Тогда, по повелению мучителя, Савватия повесили и строгали железными когтями, до тех пор пока не обнажились его кости. Так как от костей отпали уже целые куски тела и были растерзаны все внутренности, то мучителям нечего было уже терзать. Посему мученика отвязали от дерева, и святый Савватий тотчас же предал свою душу в руки Господа своего.