(знавшій меня съ дѣтства, такъ какъ въ качествѣ атташе своего посольства въ Петербургѣ, бывалъ у моего дяди почти каждый день) и сказалъ мнѣ, что императоръ, съ которымъ онъ проводилъ всѣ вечера, очень хочетъ со мной познакомиться и даже выражался такъ по этому поводу: «Было бы невѣроятно и нелѣпо, если бы я упустилъ случай увидѣть такое историческое лицо, какъ княгиню Дашкову, когда она находится въ Вѣнѣ одновременно со мной.»
Премьеръ-министръ, князь Кауницъ, оставилъ у меня свою карточку; онъ этого никогда не дѣлалъ ни для кого, такъ какъ былъ тщеславенъ и избалованъ императрицей Маріей-Терезіей, которая прощала ему многое, потому что понимала, что нѣтъ ему равнаго по уму и по глубокимъ познаніямъ въ политикѣ. Царствующій императоръ также относился къ нему съ величайшимъ почтеніемъ, и онъ привыкъ ни съ кѣмъ не стѣсняться. Когда папа Пій VI былъ въ Вѣнѣ, князь Кауницъ далъ въ честь его обѣдъ, но не постѣснялся въ тотъ же день отправиться къ себѣ въ увеселительный дворецъ для обычной верховой ѣзды въ манежѣ, остался тамъ долѣе обыкновеннаго, пріѣхалъ послѣ 5½ часовъ, заставилъ ждать папу и явился въ сапогахъ и съ хлыстомъ въ рукѣ, которымъ и указывалъ своимъ гостямъ любимыя картины. Я отдала ему визитъ и онъ пригласилъ меня къ себѣ обѣдать. Я приняла его приглашеніе, поставивъ ему условіемъ, что если, пріѣхавъ къ нему, не застану его свѣтлость, то чтобы онъ не прогнѣвался, что я не буду ждать его долѣе четырехъ часовъ, а отправлюсь домой обѣдать, такъ какъ завтракаю рано и не могу сидѣть безъ пищи столь долгое время. Въ назначенный день я поѣхала къ князю въ 3½ часа; онъ уже ждалъ меня въ гостиной и, кажется, былъ не только удивленъ, но и слегка обиженъ на меня за то, что я назначила часъ для обѣда, а не согласилась подчиниться его капризамъ.
За столомъ онъ все время говорилъ о Россіи и, заговоривъ о Петрѣ I, сказалъ, что русскіе ему всѣмъ обязаны, такъ какъ онъ создалъ Россію и русскихъ.
