Страница:Иннокентий Анненский - Книга отражений, 1906.pdf/104

100 женичѳская жизнь, потомъ сиротство съ дочкой на рукахъ, кланянье міру, наконецъ, сытость въ домѣ ревниваго зятя, въ суровой обстановкѣ мужика-скопи- дома и домашняго деспота, съ вѣчнымъ страхомъ за взбалмошную дочь, за ея какую-то беззаботную и без- страшную натуру; потомъ какая-то тяжкая болѣзнь, которая лишила Матрену памяти и оставила въ ней вѣчную, точно дрожашіую растерянность. Въ жизни этой женщины то, что не черно—то сѣро; даже дочь свою она проклинаетъ въ угоду зятю, въ которомъ для нея соединились всѣ власти и вмѣстѣ съ тѣмъ всѣ надежды міра. У старухи нѣтъ даже грѣющей вѣры^ ея молитвы похожи на шаманскія заклинанія. Не менѣе тяжелое впечатлѣніе оставляютъ старики: Ѳедоръ Петровъ и выборный, и всѣ эти кривые, рябые мужики, съ ихъ безтолковыми, какими-то чадными сло- вами и съ сознаніемъ вѣчной грозы и даже не отъ барина, а отъ забравшаго его въ руки бурмистра. Шестая и седьмая сцены Ш-го дѣйствія являются, несмотря на видимый сумбуръ въ дѣйствіи, истиннымъ центромъ трагедіи крѣпостного права. Православный „міръ", который является по барской волѣ отбирать жену у мужа, теряющій подъ ногами почву бурмистръ, на колѣняхъ умоляющій односельчанъ пожалѣть его гордецъ Ананій и, какъ овца въ огонь^ лѣзущая съ кулаками на мужа, дошедшаго до послѣд- ней степени отчаянія, Лизавета,—все это сливается въ такую страшную по безъисходной дикости и жизнен- ности картину, что зрители должны испытывать на- стоящій трагическій ужасъ. Знаменитый авторъ „Власти тьмы** уже однимъ под- заголовкомъ своей трагедіи „Коготокъ увязъ — всей птичкѣ пропасть** наглядно далъ намъ ощутить въ своемъ произведеніи его дидактическій скелетъ.

Онъ далъ намъ въ Акимѣ и своего настоящаго