Страница:Иннокентий Анненский - Книга отражений, 1906.pdf/140

.136 Примиреніе взбунтовавшейся души съ судьбой скрѣп- ляется й своеобразной тризной: погибаетъ въ нетлѣ самый слабый, самый довѣрчивый и самый безтолко- вый изъ бывшихъ людей—актеръ. Надъ гладкой зыбью успокоившейся заводи остается только поэзія, эта жи- вучая тварь, которая не разбираетъ ни стойла, ни пойла, ни старыхъ, ни малыхъ, ни крестинъ, ни похоронъ. Формы ея безконечно разнообразны. Теперь она повисла надъ мертвой зыбью желтымъ туманомъ острожной нѣспи. Чѣмъ же не занавѣсъ для финала современной пьесы? Я говорилъ выше о нѣсколько мистическомъ харак- терѣ судьбы, которая дѣлаетъ людей бывшими; Горь- кій хорошо показалъ, что онъ объ этомъ думаетъ, въ одномъ изъ своихъ послѣднихъ разсказовъ *). Рѣчь идетъ о нѣкоемъ податномъ инснекторѣ Гон- чаровѣ, которому какъ-то подъ праздникъ стало осо- бенно скучно и моторно въ своей семейкѣ и обстано- вочкѣ, и о томъ, какъ этого барина, въ шубѣ и съ деньжонками, безъ всякой видимой причины потянуло къ босякамъ. Отыскавъ подходящую парочку людей, которые показались ему достаточно оборванными и жуликоватыми, Гончаровъ начинаетъ, какъ ему вѣрно кажется, ницшеанствовать, и говорить бродягамъ о своемъ душевномъ томленіи. Вотъ часть этого разговора: — Вы, впрочемъ, жулики, и намъ это не понятно.' — Я понимаю, въ чемъ дѣло!—сказалъ я инспектору. — Ты? Тіі кто?—спросилъ онъ меня. — Я тоже бывшій порядочный человѣкъ,—сказалъ я. —Я тоже испыталъ прелести безмятежнаго и мирнаго житія. И меня выжимали изъ жизни ея мелочи. Онѣ выжали, вытѣснили меня и душу, и все, что въ ней было... Я тосковалъ, какъ вы теперь, и запилъ, и спился ., имѣю честь представиться! яВъ сочельникъ" въ каигѣ разсказовъ и стиховъ, изд. Кур-

нина, въ Москвѣ, стр. 29 сл.