Страница:Иннокентий Анненский - Книга отражений, 1906.pdf/23

19 НО подражать природѣ нельзя, пренебрегая ею, т.-е . не стараясь понять ее, а для живописца смотрѣть и зна- чить любить, Какъ для музыканта любить значить слу- шать. Чартковъ не подражалъ природѣ,—онъ сочинялъ ее, онъ копировалъ не природу, а схемы, произвольно созданный имъ для грубыхъ глазъ черни. Если онъ побѣждалъ, то это не было торжество творческаго духа надъ хаосомъ впечатлѣній, а лишь побѣда ловкаго фо- кусника надъ легкомысленной толпой, которая платить ему рукоплесканьями и деньгами за издѣвательство надъ ея-же суетностью и простотой. Но и тотъ худож- никъ, который написалъ стараго азіата и потомъ пошелъ въ монахи, испугавшись рокового вліянія воспроизве- деннаго имъ.на полотнѣ отраженія души, несытой чело- вѣческими несчастьями,—тотъ художникъ тоже не далъ настоящей картины, не потому, однако, чтобы онъ рабски подражалъ природѣ, а потому, что, напротивъ, природа побѣдила его въ данномъ случаѣ своей эстетической неразрѣшимостью. Для генія нѣтъ въ природѣ мелкаго[ и ничтожнаго штриха, но нельзя изъ этого заключить обратно, чтобы всякая эстетическая задача была подъ, силу художнику, не одаренному всеобъемлющею силой' генія. Портретистъ былъ иконописцемъ. Умъ его привыкъ вращаться среди явленій условнаго дуализма, причемъ духи тьмы и зла, въ силу религіознаго императива, всегда умѣрялись имъ въ своей мощи и выразитель- ности и уступали послѣднее слово символамъ благости и прощенія, а эти послѣдніе являлись еще свѣтлѣе и примиреннѣе, благодаря своей заранѣе рѣшенной по- бѣдѣ надъ чернымъ воинствомъ. И вдругъ—натурщикъ для второстепенной, довременно осужденной фигуры дьявола оказывается надѣленнымъ такой феноменаль- ной выразительностью глазъ, что, чѣмъ внимательнѣе

выписываетъ ихъ художникъ,—онъ проснулся въ бого-