Страница:Иннокентий Анненский - Книга отражений, 1906.pdf/69

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница не была вычитана

65 теперь надо и честь знать. И работать теперь могу,— именно съ тѣхъ поръ, какъ я бросилъ всякія думы о будущемъ". Вы скажете, можетъ быть, что застылость контуровъ повѣсти подсказана мнѣ именно этимъ письмомъ... Вы скажете, что, наоборотъ, дѣйствіе въ „Кларѣ Миличъ" движется, что темная страсть Аратова наростаетъ, что здѣсь цѣлая трагедія, потому что Аратовъ борется, передъ тѣмъ, какъ онъ гибнетъ. О, нѣтъ это одинъ миражъ. Ростетъ не страсть, а недугъ; если-же разви- вается драма, то развѣ та единственная, которую можно понять, не отрываясь отъ подушки, и пережить, не ше- велясь отъ боли—драма умиранія. Самое дѣйствіе по- вѣсти какъ-то неохотно удаляется отъ комнатъ Ара- товскаго дома, гдѣ неслышными шагами, какъ тѣнь, движется только тетя ГІлатоша, одѣтая въ сѣрое платье и сѣрую шаль. Вы думаете, можетъ быть, что Тургеневъ хотѣлъ изобразить намъ въ этомъ домѣ и въ этой жизни что-нибудь таинственное, какъ любилъ онъ дѣ- лать это раньше... Ничуть! Аратовъ писалъ только про- зой, да и вообще едва-ли онъ много писалъ. Въ домѣ любили только провѣрку, знаніе, достиженіе. Самая жизнь привыкла сливаться тамъ съ движеніемъ часо- вой стрѣлки,—молча, безъ отдыха, но и безъ волненія, можетъ быть, и безъ цѣли также... Отецъ Аратова былъ „инсектонаблюдатель", кропотливый изслѣдователь, ко- торому лишь робкое уклоненіе отъ общества создало славу. чернокнижника, и который умеръ съ тѣмъ-же звукомъ удйвленія на губахъ, съ какимъ неизмѣнно относился и къ жизни. Самъ Яковъ Аратовъ стыдился своихъ призраковъ еще больше, кажется, чѣмъ мечта- ній, и занимался самымъ прозаичнымъ дѣломъ въ мірѣ,—живописью для фотографическихъ цѣлей. Но чѣмъ-же жилъ Аратовъ? Онъ жилъ работой и еще боязнью казаться... Его чистота? Но, рождаясь изъ бѣд- КНИГА ОТРАЖЕНІЙ.

5