занимала очень выгодное стратегическое положеніе, позволявшее развивать энергичныя дѣйствия противъ Пруссіи.
Къ сожалѣнію, вліяніе австрійской дипломатіи, проявлявшееся отчасти и раньше, стало все больше и больше тяготѣть надъ стратегическими операціями русской арміи, направляя ихъ исключительно только къ выгодѣ Австріи и совершенно не считаясь съ интересами Россіи вообще и русской армии въ частности.
Ближайшимъ же слѣдствіемъ этого явилась крайняя зависимость русскихъ отъ австрійскихъ дипломатовъ и главнокомандующихъ.
б) Кампанія 1759 г.
1. Дѣйствія до Куннерсдорфскаго сраженія.
Къ началу 1759 г. общее положеніе на театрѣ войны было слѣдующее: союзныя арміи располагались: 125000 французовъ — на Рейнѣ и Майнѣ, 45000 имперцевъ — во Франконіи, 155000 австрійцевъ — вдоль границы Богеміи, 16000 шведовъ — у Стральзунда и 50000 русскихъ — на нижней Вислѣ.
У Фридриха вмѣстѣ съ гарнизонами крѣпостей было около 220000, изъ которыхъ только 23000 графа Дона — на сѣверо-восточномъ фронтѣ противъ русскихъ. Самъ Фридрихъ былъ въ Силезіи.
Такое положеніе вещей, въ связи съ истощеніемъ матеріальныхъ средствъ въ Пруссіи, вынуждало Фридриха въ 1759 г. отказаться отъ рѣшительныхъ операцій и прибѣгнуть къ маневрамъ и другимъ вспомогательнымъ средствамъ и способамъ для продолженія борьбы.
Отсутствіе единства и общности интересовъ у союзниковъ препятствовало и имъ дѣйствовать энергично.
Русская армія, оставивъ на нижней Вислѣ 10000 чел., должна была двинуться отъ Познани къ Одеру и здѣсь гдѣ-нибудь между Франкфуртомъ и Бреславлемъ соединиться съ австрійской арміей. Дальнѣйшія дѣйствія планомъ кампаніи не намѣчались, и планъ только указывалъ, что они должны будутъ вестись въ зависимости отъ обстановки; гдѣ именно должно произойти соединеніе союзныхъ армій, какая основная идея дальнѣйшихъ, послѣ соединенія армій, операцій, — все это не было сообщено русскому главнокомандующему.
Въ сущности говоря, русская дѣйствующая армія предоставлялась въ распоряженіе Австріи, хотя ея главнокомандующий не подчинялся австрійскому главнокомандующему.
При такихъ условіяхъ положеніе главнокомандующаго русской армій нельзя не признать въ высшей степени тяжелымъ: съ одной стороны, онъ долженъ былъ вести операціи, попирая
