вмѣсто того, чтобы заботиться о безопасномъ помѣщеніи денегъ, изъ которыхъ наростали дивиденды, напримѣръ, помѣщать ихъ въ векселя, употребляли ихъ для репортныхъ операцій на биржѣ. Но неизмѣнно главную роль при этомъ играли акціи вновь основываемыхъ обществъ, такъ какъ онѣ были подвержены наибольшимъ колебаніямъ и давали, слѣдовательно, наибольшую разность. Само собою разумѣется, масса публики не имѣла понятія о томъ способѣ, которымъ возникали многія общества, и не подозрѣвали, что взносы по акціямъ иныхъ изъ этихъ обществъ были чисто фиктивные.
При такомъ настроеніи публики, легковѣріе которой шло рука объ руку съ ея постоянно возрастающею жаждою наживы, было вполнѣ естественно, что и теперь, также какъ и въ прежнія времена, самые фантастичные проэкты находили людей, готовыхъ принять участіе въ ихъ осуществленіи. Чтобы составить себѣ надлежащее понятіе о тѣхъ западняхъ, которыя грозятъ публикѣ, не говоря уже о вышеупомянутыхъ преступныхъ продѣлкахъ, необходимо имѣть въ виду обстоятельство, на важность котораго мы уже не разъ указывали. Личности, живущія въ мѣстностяхъ, гдѣ есть биржа, благодаря быстротѣ, съ которой онѣ могутъ получать извѣстія и эксплуатировать эти извѣстія въ свою пользу, имѣютъ уже этимъ однимъ преимущество передъ жителями провинцій; кромѣ того, въ такихъ мѣстностяхъ, люди, съ молоду освоившіеся съ биржевою премудростью, посвященные во всѣ ея тайны, а также финансовые тузы, имѣютъ громадное преимущество передъ новичками, передъ темными людьми и передъ мелкою сошкой; такимъ образомъ, на биржѣ тузы всегда обираютъ мелкую сошку, а публика провинцій во всѣхъ случаяхъ оказывается дойною коровою.
Какъ мы уже упоминали въ другомъ мѣстѣ, при необычайномъ паденіи курсовъ провинціальная публика неизбѣжно становится жертвою спекулянтовъ, орудующихъ въ биржевыхъ центрахъ, такъ какъ при отдаленности ея мѣстожительства, сколько бы телеграфъ ни способствовалъ уменьшенію разстояній, очень легко довести до паническаго страха. Такой же страхъ всегда эксплуатируется крупными спекулянтами, которые имѣютъ возможность первыми обозрѣть положеніе дѣлъ. Предположимъ, напримѣръ, что курсы спекулятивныхъ бумагъ къ заключенію биржи необычайно падаютъ вслѣдствіе полученнаго неблагопріятнаго извѣстія: тотчасъ же провинціальные капиталисты шлютъ своимъ уполномоченнымъ въ биржевомъ центрѣ инструкцію продать эти бумаги по послѣднему курсу. Если, на слѣдующій день, извѣстіе подтверждается, то курсы продолжаютъ падать и оказываются ниже цѣны, назначенной изъ провинціи для продажи бумагъ; уполномоченный, такимъ образомъ, не можетъ исполнить возложеннаго на него порученія. Капиталистъ, который получаетъ о томъ увѣдомленіе по телеграфу, или письменно, приходитъ въ смятеніе и шлетъ приказаніе продать бумаги по какой бы то ни было цѣнѣ. Вслѣдствіе цѣлой массы приказаній этого рода, которыя приходятъ изъ провинцій на слѣдующій
вместо того чтобы заботиться о безопасном помещении денег, из которых нарастали дивиденды, например, помещать их в векселя, употребляли их для репортных операций на бирже. Но неизменно главную роль при этом играли акции вновь основываемых обществ, так как они были подвержены наибольшим колебаниям и давали, следовательно, наибольшую разность. Само собою разумеется, масса публики не имела понятия о том способе, которым возникали многие общества, и не подозревали, что взносы по акциям иных из этих обществ были чисто фиктивные.
При таком настроении публики, легковерие которой шло рука об руку с ее постоянно возрастающею жаждою наживы, было вполне естественно, что и теперь, так же как и в прежние времена, самые фантастичные проекты находили людей, готовых принять участие в их осуществлении. Чтобы составить себе надлежащее понятие о тех западнях, которые грозят публике, не говоря уже о вышеупомянутых преступных проделках, необходимо иметь в виду обстоятельство, на важность которого мы уже не раз указывали. Личности, живущие в местностях, где есть биржа, благодаря быстроте, с которой они могут получать известия и эксплуатировать эти известия в свою пользу, имеют уже этим одним преимущество перед жителями провинций; кроме того, в таких местностях люди, смолоду освоившиеся с биржевою премудростью, посвященные во все ее тайны, а также финансовые тузы, имеют громадное преимущество перед новичками, перед темными людьми и перед мелкою сошкой; таким образом, на бирже тузы всегда обирают мелкую сошку, а публика провинций во всех случаях оказывается дойною коровою.
Как мы уже упоминали в другом месте, при необычайном падении курсов провинциальная публика неизбежно становится жертвою спекулянтов, орудующих в биржевых центрах, так как при отдаленности ее местожительства, сколько бы телеграф ни способствовал уменьшению расстояний, очень легко довести до панического страха. Такой же страх всегда эксплуатируется крупными спекулянтами, которые имеют возможность первыми обозреть положение дел. Предположим, например, что курсы спекулятивных бумаг к заключению биржи необычайно падают вследствие полученного неблагоприятного известия: тотчас же провинциальные капиталисты шлют своим уполномоченным в биржевом центре инструкцию продать эти бумаги по последнему курсу. Если на следующий день известие подтверждается, то курсы продолжают падать и оказываются ниже цены, назначенной из провинции для продажи бумаг; уполномоченный, таким образом, не может исполнить возложенного на него поручения. Капиталист, который получает о том уведомление по телеграфу или письменно, приходит в смятение и шлет приказание продать бумаги по какой бы то ни было цене. Вследствие целой массы приказаний этого рода, которые приходят из провинций на следующий
