простора для дѣятельности акціонерныхъ обществъ и—даже для такихъ, мѣстопребываніе которыхъ было заграницей; (какъ на обращикъ таковыхъ, достаточно будетъ указать на Credit des Communes, печатавшій свои объявленія въ оффиціальномъ Moniteur’ѣ и прибивавшій ихъ на углахъ улицъ во всѣхъ общинахъ, а также на Credit foncier Suisse и на испанскій поземельный банкъ, которые всѣ покончили свое существованіе на скамьѣ подсудимыхъ). Парижская биржа, къ тому же, была такимъ очагомъ свѣта, который имѣлъ особенную силу для мелкихъ мошекъ изъ сосѣднихъ странъ, любившихъ обжигать себѣ крылья. Но собственно въ тѣхъ излишествахъ спекуляціи, которыя въ данномъ случаѣ были причиною кризиса, разразившагося по обѣ стороны океана, Франція не участвовала. Да и не удивительно! Въ послѣдніе годы ей приходилось расплачиваться за одну изъ самыхъ безумныхъ спекуляцій, когда либо виданныхъ въ мірѣ—за политическую ошибку объявленія войны Германіи. Но экономическія послѣдствія этой ошибки падали своимъ бременемъ на весь народъ и потому они проявлялись не столько въ банкротствахъ отдѣльныхъ фирмъ, какъ то бываетъ во время торговыхъ кризисовъ, сколько фактами, свидѣтельствующими о пониженіи благосостоянія массы. На первыхъ порахъ удалось свалить главнѣйшую часть платежей по контрибуціи на заграничные денежные рынки,—и послѣдствія этой уплаты дадутъ себя знать лишь позднѣе и растянутся на болѣе продолжительный періодъ времени.
По бюджетной смѣтѣ министра финансовъ Маня, война взвалила на Францію добавочное ежегодное бремя въ 764 милліона франковъ, вслѣдствіе чего бюджетъ 1874 г. возросъ до 2,526 милліоновъ. Громадная сумма эта образовалась слѣдующимъ образомъ: для покрытія военныхъ издержекъ требовалось 3,739 милліоновъ франковъ, для уплаты контрибуціи Германіи—5000 милліоновъ. Въ дѣйствительности, займами удалось реализировать 9,287 милліоновъ, слѣдовательно, отъ займа, заключеннаго по случаю войны, остался излишекъ въ 548 милліоновъ, который предназначался для покрытія разныхъ чрезвычайныхъ расходовъ, для реорганизаціи арміи и т. п.
Любопытны данныя относительно процентовъ, по которымъ удалось реализировать суммы различныхъ займовъ. Такъ, заемъ 23 августа 1870 обошелся въ 4,99%, двухмиллиардный заемъ въ 6,29%, Моргановскій заемъ—въ 7,42%, трехмилліардный заемъ—въ 6,06%. Ежегодное бремя процентовъ по государственному долгу увеличилось, благодаря этимъ, займамъ, на 396,7 милліоновъ; одному національному банку правительство обязано ежегодно уплачивать 200 милліоновъ франковъ и 1% процентнаго вознагражденія. Мань придавалъ большую важность быстрому исполненію обязательствъ относительно банка и особенно напиралъ на то, что довѣріе къ валютѣ можетъ быть сохранено въ томъ случаѣ, если циркуляція банковыхъ билетовъ будетъ удержана въ ограниченныхъ размѣрахъ.
простора для деятельности акционерных обществ и — даже для таких, местопребывание которых было заграницей; (как на образчик таковых достаточно будет указать на Credit des Communes, печатавший свои объявления в официальном Moniteur’е и прибивавший их на углах улиц во всех общинах, а также на Credit foncier Suisse и на испанский поземельный банк, которые все покончили свое существование на скамье подсудимых). Парижская биржа к тому же была таким очагом света, который имел особенную силу для мелких мошек из соседних стран, любивших обжигать себе крылья. Но собственно в тех излишествах спекуляции, которые в данном случае были причиною кризиса, разразившегося по обе стороны океана, Франция не участвовала. Да и не удивительно! В последние годы ей приходилось расплачиваться за одну из самых безумных спекуляций, когда-либо виданных в мире, — за политическую ошибку объявления войны Германии. Но экономические последствия этой ошибки падали своим бременем на весь народ и потому они проявлялись не столько в банкротствах отдельных фирм, как то бывает во время торговых кризисов, сколько фактами, свидетельствующими о понижении благосостояния массы. На первых порах удалось свалить главнейшую часть платежей по контрибуции на заграничные денежные рынки, и последствия этой уплаты дадут себя знать лишь позднее и растянутся на более продолжительный период времени.
По бюджетной смете министра финансов Маня война взвалила на Францию добавочное ежегодное бремя в 764 миллиона франков, вследствие чего бюджет 1874 г. возрос до 2 526 миллионов. Громадная сумма эта образовалась следующим образом: для покрытия военных издержек требовалось 3 739 миллионов франков, для уплаты контрибуции Германии — 5 000 миллионов. В действительности, займами удалось реализовать 9 287 миллионов, следовательно, от займа, заключенного по случаю войны, остался излишек в 548 миллионов, который предназначался для покрытия разных чрезвычайных расходов, для реорганизации армии и т. п.
Любопытны данные относительно процентов, по которым удалось реализовать суммы различных займов. Так, заем 23 августа 1870 обошелся в 4,99%, двухмиллиардный заем — в 6,29%, Моргановский заем — в 7,42%, трехмиллиардный заем — в 6,06%. Ежегодное бремя процентов по государственному долгу увеличилось благодаря этим займам на 396,7 миллионов; одному национальному банку правительство обязано ежегодно уплачивать 200 миллионов франков и 1% процентного вознаграждения. Мань придавал большую важность быстрому исполнению обязательств относительно банка и особенно напирал на то, что доверие к валюте может быть сохранено в том случае, если циркуляция банковых билетов будет удержана в ограниченных размерах.
