въ хорошемъ ли онъ состояніи или нѣтъ, и придумать внѣшнія мѣры къ надлежащему его настроенію.
Если же наука о душѣ такъ полезна и даже необходима для тѣхъ, которые призваны дѣйствовать на какое нибудь общество извнѣ; то тѣмъ необходимѣе она дѣятелямъ, поставленнымъ въ непосредственное отношеніе къ внутренней или нравственной его жизни,—разумѣемъ пастырей церкви и двигателей народнаго просвѣщенія, которыхъ прямое дѣло питать души и давать имъ сообразное съ ихъ природою направленіе. Очень понятно, что безошибочное опредѣленіе рода, свойствъ и мѣры пищи для души будетъ по силамъ только человѣка, болѣе или менѣе знающаго, въ чемъ именно, но своей природѣ и степени развитія, нуждается душа, чтобы въ противномъ случаѣ не предложить ей того, что она или не приметъ, или, принявъ, не переваритъ, или, переваривъ, ощутитъ въ себѣ дѣйствіе смертоноснаго яда. Но какъ узнать существенныя потребности души, не зная ни ея природы, ни условій правильнаго ея развитія? Можетъ быть скажутъ, что это—забота излишняго усердія, что люди, по роду своихъ занятій и должностей, стоящіе въ непосредственномъ отношеніи къ нравственной жизни общества, должны смотрѣть не на души той среды, въ которой дѣйствуютъ, а на свои офиціальныя и ученыя средства. Правда, часто случается, что пастырь церкви, совершая свое поприще, довольствуется только правомъ священнодѣйствовать и учить, да каноническими способами и нѣкоторою суммою познаній въ разныхъ наукахъ; правда и то, что органъ народнаго просвѣщенія, дѣйствуя на своемъ пути, иногда нисколько не считаетъ себя обязаннымъ имѣть въ виду интересы нравственной жизни
