новооткрытая надпись скорѣе была имъ тогда разгадана, нежели разобрана. Надежда не обманула этого неутомимаго ученаго, ибо, послѣ изученія книги Бюрвуфа, лексическая часть и грамматическія формы древне-Персидскихъ надписей, принадлежащихъ Ахеменидамъ, оказались почти тождественными формамъ Зенда. Изданіе Бизутунской надписи, которую можно назвать цѣлымъ сочиненіемъ — она превышаетъ объемомъ своимъ въ десять разъ всѣ бывшія извѣстными до того времени — съ переводомъ и объясненіями Ролинсона (1847) воскресило однимъ разомъ языкъ древней Персіи, разрѣшая въ то же время всѣ почти недоумѣнія на счетъ надписей, почитавшихся вполнѣ разобранными, и даровало исторіи и филологіи одинъ изъ прекраснѣйшихъ языковъ, присутствія котораго, въ продолженіе тысячелѣтій, никто даже и ве подозрѣвалъ подъ этими знаками. Всѣмъ извѣстно дальнѣйшее приложеніе дешифровки, вызванной книгою Бюрвуфа о Зендѣ, къ разъясненію языковъ древней Ассиріи, Вавилона в т. д., сдѣланное этимъ же Ролинсономъ, Лаярдомъ (Layard), Ботою и другими. Изданіе всѣхъ древне-Персидскихъ надписей было повторено съ мастерскими доволненіями Бенфеемъ въ Германіи (1847) и Юліемъ Оппертомъ во Франціи (Journ. As. 1851—52).
He смотря на столь важныя услуги, оказанныя Зендомъ сравнительному языкознанію в восточной палеографіи, въ самыхъ его памятникахъ донынѣ все еще остается много сторонъ, требующихъ окончательнаго разъясненія. Кодексъ священныхъ книгъ Парсовъ, подобно другимъ таковымъ книгамъ, сопровождается книгами преданія, переводящими, толкующими и дополняющими смыслъ священнаго слова. Общій взглядъ этихъ толкователей на сочиненія, ими толкуемыя, также какъ взглядъ Талмуда и Ве̃даическихъ толкователей, правда, одностороненъ и близорукъ и не могъ быть другимъ,
