караблю и яхтѣ стоять, не сдѣланы; карабельныхъ мастеровъ только восемь человѣкъ, а въ прибавку конатныхъ мастеровъ Коломенскій епископъ не присылывалъ; да сдѣлано болшихъ и малыхъ одиннадцать якорей.» Въ отвѣтъ на это Полуэхтову велѣно отпустить корабли изъ Дѣдинова въ октябрѣ мѣсяцѣ, съ Буковеномъ и съ корабельщиками, взявъ изъ Коломны и изъ Коломенскаго Яма потребное число кормщиковъ и гребцовъ, которые бы знали водяной ходъ на рѣкѣ Окѣ. Буковену, получившему десять Московскихъ стрѣльцовъ «для береженья караблей», приказано было, не теряя времени, вести всѣ суда въ Нижній Новгородъ, съ тѣмъ, чтобы въ случаѣ нужды, уже тамъ додѣлать ихъ окончательно, а въ Нижній посланъ указъ: принять суда и «поставить для осенняго и вѣшняго льду въ заводяхъ, гдѣ пригоже, и беречь на крѣпко (306).»
Затрудненія и ослушанія продолжались. Полуехтовъ, поссорясь съ Буковеномъ, сказался больнымъ и объявилъ, что изъ Дѣдинова ѣхать не можетъ; Коломенскій воевода прислалъ только 15 работниковъ и то «худыхъ людей», кормщиковъ же не прислалъ вовсе, а Коломенскіе ямщики отказались дать и кормщиковъ и гребцовъ. Пока посланы были по обѣимъ этимъ статьямъ подтвержденія, Полуехтовъ увѣдомилъ, 15 октября, что корабль и яхта не могутъ идти Окою, по причинѣ мелководія, Буковенъ же и прибывшій изъ Нижняго Новагорода подъячій Кишмутинъ, доносили: «въ Окѣ рѣкѣ воды прибыло мѣрою на поларшина, и съ прежнимъ на мелкихъ мѣстѣхъ только полтора аршина, а караблю грузъ два аршина съ четвертью, а въ мелкихъ мѣстахъ караблю пройти не мочно, а Яковъ Полуехтовъ государева указу ослушаетца во всемъ, и караблей проводить не хочетъ, и боленъ николи не бывалъ.» Полуехтовъ оправдывался, что онъ полковнику и подъячему говорилъ: «въ Окѣ рѣкѣ вода велика и карабли гнать мочно, и полковникъ и подъячій ему отказали.» Въ отвѣтъ на новое повелѣніе: итти изъ Дѣдинова въ Нижній, немедля и ничѣмъ не отговариваясь, — Буковенъ и Кишмутинъ писали: «въ Окѣ рѣкѣ вода мала, итти караблю не мочно, а кормщиковъ и гребцовъ прислано съ Коломны съ посаду и Коломенскихъ ямщиковъ сорокъ пять че-
караблю и яхте стоять, не сделаны; карабельных мастеров только восемь человек, а в прибавку конатных мастеров Коломенский епископ не присылывал; да сделано болших и малых одиннадцать якорей». В ответ на это Полуэхтову велено отпустить корабли из Дединова в октябре месяце с Буковеном и с корабельщиками, взяв из Коломны и из Коломенского яма потребное число кормщиков и гребцов, которые бы знали водяной ход на реке Оке. Буковену, получившему десять московских стрельцов «для береженья караблей», приказано было, не теряя времени, вести все суда в Нижний Новгород, с тем чтобы в случае нужды уже там доделать их окончательно, а в Нижний послан указ: принять суда и «поставить для осенняго и вешняго льду в заводях, где пригоже, и беречь на крепко (306).»
Затруднения и ослушания продолжались. Полуехтов, поссорясь с Буковеном, сказался больным и объявил, что из Дединова ехать не может; коломенский воевода прислал только пятнадцать работников и то «худых людей», кормщиков же не прислал вовсе, а коломенские ямщики отказались дать и кормщиков и гребцов. Пока посланы были по обеим этим статьям подтверждения, Полуехтов уведомил 15 октября, что корабль и яхта не могут идти Окою по причине мелководья, Буковен же и прибывший из Нижнего Новагорода подьячий Кишмутин, доносили: «В Оке реке воды прибыло мерою на поларшина, и с прежним на мелких местех только полтора аршина, а караблю груз два аршина с четвертью, а в мелких местах караблю пройти не мочно, а Яков Полуехтов государева указу ослушаетца во всем, и караблей проводить не хочет, и болен николи не бывал». Полуехтов оправдывался, что он полковнику и подьячему говорил: «В Оке реке вода велика и карабли гнать мочно, и полковник и подьячий ему отказали». В ответ на новое повеление: идти из Дединова в Нижний, не медля и ничем не отговариваясь, — Буковен и Кишмутин писали: «В Оке реке вода мала, итти караблю не мочно, а кормщиков и гребцов прислано с Коломны с посаду и Коломенских ямщиков сорок пять че-
