Грибомъ стоитъ въ селѣ избенка…
Въ избенкѣ плачетъ старушонка:
Вчера угнали въ рекрута
Ея радѣльца — радость-сына. —
Изба нетоплена, пуста,
Чадитъ сосновая лучина.
И ждетъ она: вотъ-вотъ войдетъ,
Вернется сынъ! — такъ чутко ждетъ —
Но тихо все: лишь вѣтеръ свищетъ,
10 Да мелкій дождь, что прутьемъ, хлыщетъ…
А хоть и сдать-бы не законъ,
Да противъ старосты не сладить;
Какъ не взлюбилъ Васютки онъ,
Такъ и доѣхалъ! заморенъ
Ужь больно парень былъ. — «Спровадить
Положено молъ на міру,
Затѣмъ что нерадивъ!» — старухѣ
Грибом стоит в селе избенка…
В избенке плачет старушонка:
Вчера угнали в рекрута
Ее радельца — радость-сына.
Изба нетоплена, пуста,
Чадит сосновая лучина.
И ждет она: вот-вот войдет,
Вернется сын! — так чутко ждет, —
Но тихо все: лишь ветер свищет,
10 Да мелкий дождь, что прутьем, хлыщет…
А хоть и сдать бы не закон,
Да против старосты не сладить;
Как не взлюбил Васютки он,
Так и доехал! заморен
Уж больно парень был. — «Спровадить
Положено, мол, на миру,
Затем что нерадив!» — старухе
