— Что — неправда?
— Что эта барышня не сама убилась. Я видѣлъ ихъ, какъ-то Ларіонъ Дмитріевичъ показывали мнѣ ихъ въ саду: такая чудная Я тогда же Ларіону Дмитріевичу сказалъ: «помяните мое слово, нехорошо эта барышня кончитъ». Такая какая-то блаженная.
— Да, но вѣдь и не стрѣляя можо быть причиной самоубійства.
— Нѣтъ, Ванечка, если кто на что его не касающееся обидится да убьется, тутъ никто не причиненъ.
— А за то, изъ-за чего застрѣлилась Ида Павловна, вы вините Штрупа?
— А изъ-за чего она застрѣлилась?
— Я думаю, вы сами знаете.
— Изъ-за Ѳедора?
— Мнѣ кажется, — смутившись, отвѣтилъ Ваня.
Сорокинъ долго не отвѣчалъ, и когда Ваня поднялъ глаза, онъ увидѣлъ, что тотъ совершенно равнодушно, даже нѣсколько сердито смотритъ на дорогу, откуда поднимались дрожки съ Парфеномъ.
— Что же, Саша, вы не отвѣчаете? Тотъ бѣгло посмотрѣлъ на Ваню и сказалъ сердито и просто:
— Ѳедоръ — простой парень, мужикъ, что
— Что — неправда?
— Что эта барышня не сама убилась. Я видел их, как-то Ларион Дмитриевич показывали мне их в саду: такая чудная Я тогда же Лариону Дмитриевичу сказал: «помяните мое слово, нехорошо эта барышня кончит». Такая какая-то блаженная.
— Да, но ведь и не стреляя можо быть причиной самоубийства.
— Нет, Ванечка, если кто на что его не касающееся обидится да убьется, тут никто не причинен.
— А за то, из-за чего застрелилась Ида Павловна, вы вините Штрупа?
— А из-за чего она застрелилась?
— Я думаю, вы сами знаете.
— Из-за Федора?
— Мне кажется, — смутившись, ответил Ваня.
Сорокин долго не отвечал, и когда Ваня поднял глаза, он увидел, что тот совершенно равнодушно, даже несколько сердито смотрит на дорогу, откуда поднимались дрожки с Парфеном.
— Что же, Саша, вы не отвечаете? Тот бегло посмотрел на Ваню и сказал сердито и просто:
— Федор — простой парень, мужик, что
