подрывать его кредит и положение в обществе. Для охранения его интересов, ему дозволяется вызвать в суд этого сочинителя сплетни и просить, чтобы суд наложил молчание на его язык или заставил его оправдать пущенный слух действительным предъявлением иска. Таков смысл prov. ex lege Diffamari. Другой потребности служит prov. ex l. si contendat. Случается иногда, что ответчику грозит опасность потерять известные возражения против иска и что истец именно выжидает этого благоприятного времени, чтобы потом застигнуть ответчика беззащитным (exspectat tempus agendi, quo reus probationibus careat). В этих случаях ответчику дозволяется вызвать истца к немедленному предъявлению иска или для предварительного удостоверения своих возражений.
Замечательно, что эти provocationes ad agendum, основанные на законодательстве римской империи, не только сохранились до настоящего времени, но в быту новых народов получили еще бо́льшее развитие. Смысл этого явления заключается в следующем. В громадном большинстве случаев иск основывается на совершившемся уже факте нарушения права. На основании этого обыкновенного порядка вещей развилась и теория исков и установилось самое понятие об иске. Мы уже видели, что в понятие об иске входит признак правонарушения, как повода к иску. И это признак важный, с которым мы встретимся еще не раз в теории процесса. Он соответствует огромной массе случаев, а потому не следует выбрасывать его из определения иска. Но наряду с этим большинством случаев мы уже указали на некоторые явления охранительного судопроизводства, где требование судебного охранения не предполагает, что нарушение права уже совершилось, где проситель имеет только юридический интерес в судебном охранении. Несомненно, что эти случаи не исчерпываются указанными в нашем Уставе поводами охранительного судопроизводства. Так, наприм., вопрос о судебном признании и определении юридического отношения может возникнуть еще ранее, чем совершилось правонарушение и проситель может иметь интерес в немедленном решении его судом. Западные законодательства прямо допускают предъявление таких исков[1]. Точно также вопрос о судебном определении подлинности или неподлинности документа может быть важен для заинтересованных в нем лиц еще прежде, чем наступит срок взыскания по этому документу. И такие иски допускаются на Западе[2]. Все эти явления, очевидно, представляют собой развитие упомянутых provocationes ad agendum и вот почему там, где они признаны законом, об этих частных случаях вызовов уже не говорится: они подходят под общее правило, что просить о судебном определении юридического отношения возможно еще прежде нарушения его, если только проситель имеет юридический интерес в немедленном разрешении этого вопроса; нужно припомнить при этом, что, по формальному понятию о сторонах в процессе, истцом считается тот, кто прежде подал исковое прошение. — Некоторые писатели, особенно французские,
