возможность постоянного наблюдения за ходом производства, возбуждает энергию должностных лиц, бросает свет как на даровитые и честные натуры, так и на бездарность и пороки, поднимает нравственный уровень судебного мира, развивает в нем чувство законности, достоинства и приличия и усиливает доверие общества к суду. Конечно, все эти последствия — только теоретические выводы из отвлеченного понятия; их осуществление зависит от обстановки этого начала в процессе, от надлежащей организации правосудия в отношении к другим началам науки; нельзя считать гласность универсальным средством против всех зол.
В понятие гласности входит прежде всего чисто внешняя обстановка процесса, именно доступность судебных заседаний для публики. Мы уже видели, что в этом отношении есть различие между заседаниями. Одни из них касаются внутренних дел суда, наприм. дисциплины, выборов, обсуждения правил внутреннего распорядка, составления отчетов и т. п., и происходят при закрытых для публики дверях; таковы заседания распорядительных и общих собраний (Учр. 152, 161, 274 и 281. Уст. 1334. Уст. Угол. Суд. 1080, 1084). Другие же заседания посвящены делам публики, гражданским и уголовным, и должны происходить публично; это так наз. судебные заседания (Учр. 153). По ст. 13 устава, при всех действиях судебных установлений по производству гражданских дел, за исключением случаев положительно в законе указанных, допускается присутствие тяжущихся и посторонних лиц (Ср. выше § 19). По точному смыслу этой статьи, не только судебные заседания, но и все действия судебных установлений по производству гражданских дел должны совершаться гласно, открыто для всех. Относительно судебных заседаний нужно заметить, что доступность их для публики значительно облегчается внешним устройством помещения суда. У нас, наприм., в некоторых судах заведена для публики особая прихожая, а у дверей зала заседания стоит сторож; посетители пропускаются из прихожей в зал по очереди, когда суд дойдет до их дела; в этот момент может проскользнуть туда и лицо постороннее, но это случается редко. Такие суды можно найти в наших столицах, а в провинциях встречается еще более неудобное устройство; наприм. зал заседаний помещается в самой дальней комнате за канцеляриею, а публика толпится в передней и пропускается через канцелярию по перекличке. Напротив, на Западе, в тех странах, где принято начало гласности судопроизводства, дверь зала заседаний обыкновенно выходит в коридор и устроена так, что, отворяя и затворяя ее, вы не производите никакого шума; за дверью следует внутри зала ковер или войлок, чтобы не было слышно шагов: при таком устройстве нет надобности держать сторожа у дверей; каждый может входить и выходить без всякого шума и когда угодно. Оттого, наприм., в комерческих судах Парижа, Гамбурга, итальянских и других городов постоянно толпится народ, одни приходят, другие уходят; и у нас это так, наприм., в Варшавском коммерческом суде, хотя помещение у него довольно жалкое. Эта возможность доступа публики в каждый момент заседания почти столько же важна для правосудия, как и действительное присутствие посторонних лиц, потому что психологическое влияние гласности существует в том и другом случае.
