ливыми требования и факты, заявленные противником: факты становятся естественно бесспорными, когда заинтересованная сторона не возбуждает спора против их. Впрочем, ближайшая оценка этого предмета принадлежит суду (67 г. Кас. 204), потому что соотношение между объяснениями сторон может представлять весьма разнообразные оттенки. Устное состязание есть непрерывный обмен мыслей, есть цельная драма, которая заканчивается только решением. То, что не было оспорено в один момент этой драмы, может быть оспорено в другой, так что только в конце устного состязания можно вывести из него окончательное заключение. Часто бывает, что ответчик отговаривается против иска неведением и таким образом отклоняется от положительного ответа. Но и здесь возможно вывести из его слов признание иска, если эта отговорка относится к его собственным действиям или к фактам, которые он сам должен был видеть; наприм., если он не отвергает подлинности своей подписи на долговом акте и отговаривается только неведением о долге. Впрочем, о выводе признания из разных объяснений сторон мы уже говорили выше (§ 64).
б) Деятельность суда в состязательном процессе вызывается, как мы видели, инициативою частных лиц, за исключением некоторых действий, совершаемых судом ex officio. Однако, состязательное начало оставляет суду широкий простор для деятельности по управлению ходом процесса (Processleitung). Всю эту деятельность никоим образом нельзя свести к одному только понятию „убеждения судьи“, как думают у нас некоторые юристы. Убеждение есть факт внутреннего мира, явление психологии и морали, тогда как деятельность суда в процессе есть деятельность внешняя. Сущность ее состоит в исследовании дела (causae cognitio), в сознании требований и фактов, сообщаемых сторонами, и в оценке их. Но это исследование не есть состояние пассивное, а есть ряд внешних действий, в которых суд выражает свою мысль и волю, направляя каждый шаг процесса к законному исходу. Движение процесса должно совершаться в законных формах и суд обязан наблюдать за их законностью, не ожидая на каждом шагу указания или понуждения от тяжущихся. Можно предположить, что стороны требуют процесса с законными формами и условиями, если они требуют его вообще. Поэтому в каждом отдельном действии сторон суд должен исследовать ex officio дозволительность этого действия с точки зрения законных форм его, наприм., соблюдены ли при подаче какой-нибудь бумаги законы о гербовых пошлинах (70 г. Кас. 585), не пропущены ли сроки, не подается ли бумага поверенным, не имеющим полномочия, не нарушаются ли законы о пределах ведомства суда и т. п. Затем он должен обсуживать каждое действие сторон и по содержанию, по отношению к другим действиям (наприм., ответа к иску, устных речей к бумагам, объяснений одной стороны к требованиям и заявлениям другой и т. п.), к закону и к цели процесса — решению. Если требование стороны незаконно по своему содержанию, т. е. по самому существу его, а не по сомнительности фактов, на которых оно основано, то суд имеет право отвергнуть его ех officio, без просьбы противной стороны[1]. В других же случаях,
- ↑ Бавар. Уст. § 264.
