статьяхъ, читатели, безъ сомнѣнія, пришли уже къ убѣжденію, что насколько легко у насъ попасть въ монастырскую тюрьму, настолько же трудно освободиться изъ нея. Къ счастію Чурикова, у него нашлись покровители изъ лицъ, имѣющихъ связи и вліяніе въ извѣстныхъ сферахъ, благодаря чему ему совершенно неожиданно вскорѣ же удалось освободиться изъ Суздальской крѣпости.
Но такой развязкой остались весьма недовольны самарскія духовныя власти. Отчетъ епархіальнаго начальства, сообщая, что въ истекшемъ 1900 году Чурикову „какимъ-то образомъ удалось освободиться изъ заточенія“, видимо, относится крайне неодобрительно къ такой мѣрѣ, т.-е. къ освобожденію Чурикова „изъ заточенія“, и въ доказательство того, насколько была пагубна подобная мѣра, приводитъ слѣдующія свѣдѣнія о дальнѣйшей жизни и дѣятельности Чурикова.
„Свободой своей, — говоритъ отчетъ, — Чуриковъ воспользовался для стяжанія себѣ еще большаго авторитета, объясняя свое освобожденіе не дѣломъ милости начальства, а признаніемъ будто бы его невинности (невиновности?) и правоты его ученія[1].
- ↑ Примѣчаніе цензора іеромонаха Александра. За послѣднее время многіе изъ петербуржцевъ начинаютъ смотрѣть на Чурикова уже не съ такой большой симпатіей, какъ это было прежде. Причина сей перемѣны заключается въ томъ, что личность Чурикова все болѣе и болѣе обрисовывается… Поводъ къ этому подаетъ и самъ Чуриковъ своими странными поступками. Напр., на фотографическихъ карточкахъ онъ изображенъ съ большимъ крестомъ на груди, наподобіе священническаго; въ квартирѣ у него бывали какія-то „собранія“, гдѣ онъ приходящихъ „помазывалъ елеемъ“. Правда, Чуриковъ говорилъ, что такое помазаніе онъ дѣлаетъ не какъ священникъ, а „по братолюбію“, но почему же Чуриковъ свое „брато-
,_стр._113.jpg&oldid=3822323){kind=link}