далеко не всегда, нерѣдко же причины заточенія опредѣлялись еще болѣе лаконически и въ то же время еще болѣе неопредѣленно, какъ, напримѣръ: „за раскольничество“, „за старообрядчество“, за раскольническую ересь“ и т. д. Наконецъ, въ числѣ заключенныхъ въ монастырской тюрьмѣ были и такіе, относительно которыхъ даже само монастырское начальство было въ полной неизвѣстности о причинахъ, вызвавшихъ ихъ заточеніе.
Множество лицъ ссылалось въ Соловки „за отпаденіе отъ православія“ и „за совращеніе въ расколъ или ересь“. Чиновникъ 8-го класса Крестинскій былъ заключенъ въ Соловецкую тюрьму „за совращеніе себя (!), жены своей и дѣтей въ раскольническую ересь безпоповщины“. Съ особенною же строгостью преслѣдовалось совращеніе въ расколъ нижнихъ воинскихъ чиновъ.
Довольно часты были случаи, когда въ Соловки ссылались за отказъ отъ военной службы; такіе отказы большею частью происходили по мотивамъ религіознаго характера. Такъ, рекрутъ изъ крестьянъ Московской губерніи, молоканинъ Иванъ Шуруповъ, 19 лѣтъ, по принятіи на службу, „отказался дать присягу, несмотря на всевозможныя принужденія“. Свой отказъ онъ мотивировалъ тѣмъ, что, по слову Божію, нужно служить одному Богу, а потому служить государю онъ не желаетъ и присягу принять отказывается, опасаясь быть клятвопреступникомъ.
Императоръ Николай Павловичъ на докладѣ о Шуруповѣ положилъ резолюцію объ отправкѣ его подъ конвоемъ въ Соловецкій монастырь.
Гвардейцы Николаевъ и Богдановъ бѣжали изъ военной службы въ раскольническій скитъ, устроенный
