дованіяхъ, выслушивая другъ друга съ внимательнымъ молчаніемъ, пока говорящій не кончитъ, и отвѣчая ему затѣмъ спокойно, безъ шума и страстнаго увлеченія. И если въ нашей цивилизованной части свѣта дѣлается не такъ, то виной тутъ небрежность воспитанія, не уничтожающаго еще этого остатка варварства. Въ самомъ дѣлѣ развѣ не забавно видѣть, напр., такую картину: двѣ дамы хорошаго круга, сидящія на двухъ противоположныхъ концахъ комнаты и окруженныя обществомъ, затѣваютъ между собой споръ и такъ разгорячаются, что подвигая впередъ въ пылу спора свои стулья, оказываются скоро одна подлѣ другой, на серединѣ комнаты, и продолжаютъ свою схватку точно два пѣтуха въ бою, не обращая никакого вниманія на остальное общество, которое конечно не можетъ удержаться отъ улыбки. О такомъ случаѣ мнѣ разсказывало одно почтенное лицо, присутствовавшее при такой битвѣ, и не упустившее теперь случая выразить свои мысли насчетъ непристойности, въ которую можетъ вовлечь горячность спора; и такъ какъ привычка дѣлаетъ это явленіе слишкомъ частымъ, то воспитаніе должно предупредить развитіе этой наклонности въ дѣтяхъ. Нѣтъ никого, кто не осуждалъ бы этого въ другихъ, хотя быть можетъ и не замѣчаетъ того же самаго въ самомъ себѣ; да и большинство тѣхъ, которые сознаютъ этотъ недостатокъ, въ себѣ и желали бы исправиться отъ него, не могутъ освободиться отъ дурного обыкновенія, ставшаго привычнымъ вслѣдствіе небрежности воспитанія.
§ 146. То, что мы сказали о вліяніи общества, открыло бы намъ гораздо болѣе широкое поле изслѣдованія и показало бы намъ, что это вліяніе простирается гораздо дальше, если бы мы захотѣли прослѣдить эту мысль во всѣхъ ея подробностяхъ, ибо вліяніе общества сказывается не на одной только внѣшности нашего поведенія, но идетъ гораздо глубже; и быть можетъ, если дать надлежащую оцѣнку различнымъ формамъ морали и религій, мы нашли бы, что большинство людей держится извѣстныхъ вѣрованій и обрядовъ, за которые готово даже умереть, скорѣе въ силу того,
