не о простомъ буквоѣдствѣ, а напротивъ того, объ одномъ изъ важнѣйшихъ вопросовъ всей политической экономіи. Объяснить буржуа, дабы они могли убѣдиться, что необразованные рабочіе, которымъ можно легко растолковать самые трудные экономические вопросы, стоятъ неизмѣримо выше нашихъ заносчивыхъ „образованныхъ" людей, для которыхъ такіе запутанные вопросы остаются неразрѣшимыми на всю жизнь.
Классическая политическая экономія[1] переняла изъ промышленной практики ходячее представленіе фабриканта, будто онъ покупаетъ и оплачиваетъ трудъ своихъ рабочихъ. Это представленіе оказалось вполнѣ пригоднымъ для дѣловаго обихода фабриканта, для счетоводства и вычисления цѣны товара. Но наивно перенесенное въ политическую экономію, это представление надѣлало тамъ чрезвычайно странную путаницу.
Экономическая наука наталкивается на тотъ фактъ, что цѣны всѣхъ товаровъ, въ томъ числѣ и цѣна того товара, который она называетъ „трудомъ“, непрерывно мѣняются: что онѣ повышаются и падаютъ вслѣдствіе очень разнообразныхъ обстоятельствъ, часто не находящихся ни въ какой связи съ производствомъ самого товара, такъ что, повидимому, цѣны обыкновенно зависятъ отъ чистой случайности.
- ↑ Слѣдующая цитата изъ „Капитала" объясняетъ намъ, что такое Энгельсъ подразумѣваетъ подъ классической политической экономіей:
„ — Подъ классической политической экономіей я разумѣю всю ту политическую экономію, начиная съ W. Petty, которая наслѣдуетъ внутреннюю связь буржуазныхъ условій производства, въ противоположность вульгарной экономіи (Vulgärökonomie), которая вращается только въ сферѣ кажущейся связи, которая для уясненія, такъ сказать, грубѣйшихъ явленій и для домашняго обихода буржуазіи постоянно пережевываетъ матеріалъ, давно уже доставленный научною политическою экономіей, въ остальномъ же ограничивается тѣмъ, что систематизируетъ банальныя и самодовольныя представленія буржуазныхъ дѣятелей производства и объявляетъ ихъ вѣчными истинами."
(К. Марксъ - „Капиталъ" т. I., стр. 29, прим. 25. СПБ. 1872.)
не о простом буквоедстве, а напротив того, об одном из важнейших вопросов всей политической экономии. Объяснить буржуа, дабы они могли убедиться, что необразованные рабочие, которым можно легко растолковать самые трудные экономические вопросы, стоят неизмеримо выше наших заносчивых «образованных» людей, для которых такие запутанные вопросы остаются неразрешимыми на всю жизнь.
Классическая политическая экономия[1] переняла из промышленной практики ходячее представление фабриканта, будто он покупает и оплачивает труд своих рабочих. Это представление оказалось вполне пригодным для делового обихода фабриканта, для счетоводства и вычисления цены товара. Но наивно перенесенное в политическую экономию, это представление наделало там чрезвычайно странную путаницу.
Экономическая наука наталкивается на тот факт, что цены всех товаров, в том числе и цена того товара, который она называет «трудом», непрерывно меняются: что они повышаются и падают вследствие очень разнообразных обстоятельств, часто не находящихся ни в какой связи с производством самого товара, так что, по-видимому, цены обыкновенно зависят от чистой случайности.
- ↑ Следующая цитата из «Капитала» объясняет нам, что такое Энгельс подразумевает под классической политической экономией:
« — Под классической политической экономией я разумею всю ту политическую экономию, начиная с W. Petty, которая наследует внутреннюю связь буржуазных условий производства, в противоположность вульгарной экономии (Vulgärökonomie), которая вращается только в сфере кажущейся связи, которая для уяснения, так сказать, грубейших явлений и для домашнего обихода буржуазии постоянно пережевывает материал, давно уже доставленный научною политическою экономией, в остальном же ограничивается тем, что систематизирует банальные и самодовольные представления буржуазных деятелей производства и объявляет их вечными истинами.»
(К. Маркс — «Капитал» т. I., стр. 29, прим. 25. СПБ. 1872.)
