дворецъ, который онъ строитъ, — все это онъ производитъ не для себя самого. Для себя самого онъ производитъ заработную плату, а шелкъ, золото, дворецъ для него превращаются въ извѣстное количество предметовъ первой необходимости, быть можетъ, въ холщовую куртку, въ мѣдную монету, въ квартиру въ подвальномъ этажѣ. А считаетъ-ли рабочій, который двѣнадцать часовъ въ сутки ткетъ, прядетъ, буравитъ, вертитъ, строитъ, копаетъ, разбиваетъ камни, переноситъ тяжести и т. д., — считаетъ-ли онъ это двѣнадцатичасовое тканье, пряденье, сверленье, верченье, копанье, разбиваніе камней проявленіемъ своей жизни, жизнью? Наоборотъ, жизнь начинается для него тогда, когда эта дѣятельность прекращается, — за обѣденнымъ столомъ, на трактирной скамьѣ, въ постели. Двѣнадцатичасовая же работа не имѣетъ для него никакого смысла какъ тканье, пряденье, сверленье и т. д., она имѣетъ для него лишь значеніе заработка, дающаго ему возможность поѣсть, пойти въ трактиръ, лечь въ постель. Еслибы шелковичный червь прялъ для того, чтобы имѣть возможность просуществовать въ видѣ гусеницы, онъ былъ бы настоящимъ наемнымъ рабочимъ.
Не всегда рабочая сила была товаромъ. Не всегда трудъ былъ наемнымъ, т. е. свободнымъ трудомъ. Подобно тому, какъ волъ не продаетъ своей рабочей силы крестьянину, такъ и рабъ не продаетъ своей рабочей силы рабовладѣльцу. Рабъ, вмѣстѣ со своей рабочей силой, разъ навсегда проданъ своему господину. Онъ — товаръ, который можетъ переходить изъ рукъ одного собственника въ руки другаго. Самъ онъ — товаръ, но его рабочая сила не его товаръ. Крѣпостной продаетъ только часть своей рабочей силы. Не онъ получаетъ плату отъ собственника земли, а наоборотъ, собственникъ земли получаетъ отъ него оброкъ.
Крѣпостной есть принадлежность земли и приноситъ доходъ собственнику земли. Напротивъ того, свободный рабочій самъ продаетъ себя, и притомъ, продаетъ себя по частямъ. Съ публичнаго торга продаетъ онъ 8, 10, 12, 15 часовъ своей жизни, изо дня въ день, тому, кто больше даетъ, обладателю сырыхъ матеріаловъ, орудій труда и средствъ къ существованію, т. е. капиталисту. Рабочій не принадлежитъ ни собственнику, ни землѣ, но 8, 10, 12, 15 часовъ его ежеднев-
дворец, который он строит, — всё это он производит не для себя самого. Для себя самого он производит заработную плату, а шелк, золото, дворец для него превращаются в известное количество предметов первой необходимости, быть может, в холщовую куртку, в медную монету, в квартиру в подвальном этаже. А считает ли рабочий, который двенадцать часов в сутки ткет, прядет, буравит, вертит, строит, копает, разбивает камни, переносит тяжести и т. д., — считает ли он это двенадцатичасовое тканье, пряденье, сверленье, верченье, копанье, разбивание камней проявлением своей жизни, жизнью? Наоборот, жизнь начинается для него тогда, когда эта деятельность прекращается, — за обеденным столом, на трактирной скамье, в постели. Двенадцатичасовая же работа не имеет для него никакого смысла как тканье, пряденье, сверленье и т. д., она имеет для него лишь значение заработка, дающего ему возможность поесть, пойти в трактир, лечь в постель. Если бы шелковичный червь прял для того, чтобы иметь возможность просуществовать в виде гусеницы, он был бы настоящим наемным рабочим.
Не всегда рабочая сила была товаром. Не всегда труд был наемным, т. е. свободным трудом. Подобно тому, как вол не продает своей рабочей силы крестьянину, так и раб не продает своей рабочей силы рабовладельцу. Раб, вместе со своей рабочей силой, раз навсегда продан своему господину. Он — товар, который может переходить из рук одного собственника в руки другого. Сам он — товар, но его рабочая сила не его товар. Крепостной продает только часть своей рабочей силы. Не он получает плату от собственника земли, а наоборот, собственник земли получает от него оброк.
Крепостной есть принадлежность земли и приносит доход собственнику земли. Напротив того, свободный рабочий сам продает себя, и притом, продает себя по частям. С публичного торга продает он 8, 10, 12, 15 часов своей жизни, изо дня в день, тому, кто больше дает, обладателю сырых материалов, орудий труда и средств к существованию, т. е. капиталисту. Рабочий не принадлежит ни собственнику, ни земле, но 8, 10, 12, 15 часов его ежеднев-
