его под постом ходит. Но «Успенский пост — мужика досыта кормит!» Поспевает к этому времени не только хлеб, но и всякая овощ: где позаботятся бабы огород вовремя засадить, там — и огурцы, и редька, и свекла, и репа, не говоря уже о луке, — все поможет «поститься — не голодая, работать — не уставая». «Не до жиру, быть бы живу!» — говорят в народе, прибавляя к этому: «От первого от Спаса накопит и мужик запаса!», «В августе баба хребет в поле гнет, да житье-то ей мед: дни короче — дольше ночи, ломота в спине — да разносол на столе!»
Первый Спас меда заламывает; он, по народному присловью, и бабьи грехи замаливает: «На Спаса в ердани купаться — незамоленые грехи простятся». Потому-то бледной тенью седой старины и дошло от царей московских до нашего забывчивого безвременья «происхожденское купанье», до сих пор совершающееся в глухой пошехонской округе Ярославской губернии и в некоторых других памятливых уголках деревенской Руси после крестного хода на воду в день Происхождения Честных Древ Животворящего Креста Господня (1-го августа). В старину на этот праздник погружались в освященные воды реки и мужчины, и женщины, и старые, и малые — одновременно, в одном и том же месте; теперь, — там, где сохранился этот обычай, — женщины и девушки входят в реку поодаль, наособицу; в других же местах купают в этот день только лошадей.
Во второй августовский день Православная Церковь воспоминает «перенесение мощей Стефана святаго» и «Василия юрода (блаженнаго) дивна московскаго». Умалчивая о последнем, перехожие калики — певцы убогие — распевают о Стефане-Первомученике свой особый стих-сказ. В Краснинском уезде Смоленской губернии записан следующий, хотя и затемненный-затуманенный явным наслоением книжного склада, но и теперь не вполне лишенный светлой народной окраски, разнопев этого неведомо когда и кем сложенного духовного стиха: «Прославляем сего веры. Фарисеи, лицемеры, начатки ему стяжаху, против мудрости стати не можаху, фарисеи и саддукеи зрят на него сидяще; видев Стефан лице Божье, как ангела светяща; ложныя тамо свидетельства поставивше на соборище, восприемше восхитоша, и ведоша на сонмище. На высоком месте святой Стефан стояше; много крупным каменьем на Стефания меташа; к небу лицем нарекашеся, сердцем распаляшеся: — Се Бог, виждь, небо твердо, то мы вам поведаем. — От Аврама даждь нам крест! — сей подробном глагола-