ческимъ блескомъ глазъ, отъ которыхъ идутъ въ стороны свѣтовыя полосы. Въ томъ и другомъ возрастѣ домовикъ есть первостатейный щеголь.
Обычнымъ мѣстопребываніемъ домового считается запечный уголъ, откуда онъ заходить въ подполье (подъ нары), въ подпечье, гдѣ коротаетъ досугъ съ мышами и курами; излюбленнымъ же мѣстомъ его въ запечномъ углу служитъ именно линія соединенія запечныхъ стѣнъ, всегда приходящихся противъ кута, откуда онъ надзираетъ за семьею во время полнаго сбора ея при ѣдѣ, семейной радѣ, пріемѣ гостей, для чего онъ высовывается надъ поверхностью печи по грудь. Внѣ этой надобности домовой спускается на самый низъ запечнаго угла, гдѣ обыкновенно дремлетъ.
Кромѣ мѣстъ въ хатѣ, домовой ютится въ сѣняхъ, на чердакѣ и въ клѣти, когда въ сихъ мѣстахъ лѣтнею порою больше пребываетъ и семья. Тутъ онъ присѣдаетъ на жердочку, на пологъ, на молочную «скрыню», на жерновный поставъ, или же на вколоченный въ стѣну деревянный крюкъ. Гдѣ ни помѣстился бы домовой, онъ будетъ сидѣть въ неподвижномъ забытьѣ, изъ котораго, какъ человѣкоподобника, не выводятъ: ни пѣнье пѣтуховъ, ни молитвенные возгласы людей, ни метанье предметовъ съ мѣста на мѣсто, ни даже обращеніе къ нему. И только тогда онъ уклонится слегка въ сторону, когда метаемый предметъ особенно грязенъ, какъ, напр., снятые съ ногъ лапти, онучи, или грязный голикъ, укрываемый на время отъ людского взора.
Есть исключительныя положенія дома и семьи, когда домовикъ часто и подолгу удерживаетъ принятый человѣческій видъ. Тогда, примѣнительно ко времени года и погодѣ, онъ носитъ то теплую, то легкую одежду, по праздникамъ смѣняетъ будничную одежду. Но и лѣтомъ и зимою онъ ходитъ босикомъ, безъ шапки; эту послѣднюю домовой одѣваетъ только передъ смертью хозяина, когда временно присѣдаетъ на его мѣсто, за его работу. Призывавшій домового раньше теперь видитъ его вторично
