XV. МА́РЫ
Въ то время, когда полуночники и еретники отправляютъ свою непохвальную и губительную дѣятельность, поводимому, скромныя ма́ры мучатъ и томятъ спящихъ, не прерывая, однако, самаго сна ихъ. Обыкновенно ма́ра садится на грудь, или горло спящаго и начинаетъ давить, причемъ, затрудняя дыханіе, дѣлаетъ это съ минутными ослабленіями, чтобы насладиться ещё большими муками жертвы послѣ передышки. Жертва ясно сознаетъ свое опасное положеніе и, чтобы спасти себя, поднимаетъ руку отогнать ма́ру толчкомъ, или крестнымъ знаменіемъ; но тутъ юркая мара придерживаетъ заносимую руку, при чемъ, отъ прикосновенія мары, рука млѣетъ, прибавляя новое страданіе. Единственнымъ могучимъ средствомъ спасенія отъ мары служитъ поминъ о томъ, что все это происходитъ во снѣ, а не на яву: страдалецъ быстро просыпается — и мара исчезаетъ. Но образумиться такъ могутъ лишь люди пожилые, къ которымъ, кстати, мара пристаетъ вообще рѣдко, хотя бы они спали даже на спинѣ (любимая марою поза спящаго); люди же молодые, «съ тепленькою кровью», къ которымъ любитъ приставать мара, обыкновенно не додумываются до указаннаго средства и принуждены подолгу переносить причиняемыя ею муки.
Этотъ злобный мучитель молодежи окруженъ бо́льшею таинственностью, чѣмъ, напр., еретники, собственно потому, что пристаетъ къ человѣку только во снѣ и, преимущественно, къ тому, кто шумно провелъ время передъ сномъ, а, слѣдовательно, съ трудомъ можетъ разобраться во впечатлѣніяхъ. При томъ же мара мѣняетъ свой обликъ, когда послѣдовательно пристаетъ къ одному и тому же лицу. Но изъ этихъ мимолетныхъ явокъ обликъ мары обрисовывается приблизительно такъ: она имѣетъ человѣкоподобныя формы, ростомъ съ недѣльнаго младенца, голокожа, или покрыта рѣдкими, короткими перьями, иногда шерстью, мягка на ощупь, припадаетъ на жертву не грузно и не
